Полное хеппи
Удалось. Или, вернее, почти удалось. Одри Тоту снялась сразу в нескольких фильмах, отдаваясь работе круглосуточно. И хотя цель «стать известной всему миру актрисой» была уже достигнута, оставаться Амели ей вовсе не хотелось. В прошлом году на широкий экран вышли «Грязные прелести», где Одри играет эмигрантку-испанку.
Последнее творение, которое в прокате сейчас, — это фильм «Хеппи-энд». Простецкий, предсказуемый сюжет, банальный сценарий, но получилось даже неплохо. Тоту, кстати, сама здесь касается своей следующей мечты (о которой, правда, она никому не говорит, отказываясь ее комментировать) — покорить Голливуд. В «Хеппи-энде», одно название которого уже с самого начала говорит о полном отсутствии интриги, молодая француженка приезжает в Голливуд с целью стать знаменитой актрисой. Ну или хотя бы просто актрисой. Селится напротив дома одного из известных сценаристов и старается всячески обратить на себя внимание, репетируя на его глазах. И наконец ей это удается. Сценарист влюбляется до ушей, пишет сценарий о жизни этой девушки с реальными мизансценками, по которому кто-то из режиссеров ставит фильм. Девушка счастлива. Потому что получила желаемое, да еще в придачу и любимого. Полное хеппи.
Странная любовь
Она другая. Не Амели. И если вначале ей нравилась полная идентификация с героиней, то теперь стала раздражать. Потому что уже надоело, что даже журналисты пишут о ней, словно им всем выдали одно клише: «Одри любит…», «Одри не любит…» И дальше все в таком духе: «любит цветочки, букашек, обезьянок…», «не любит шум, гам, дым, пыль…». В список перечислений «любит — не любит» можно вписывать все, что фантазия позволит. Это как игра. Из реального, кстати, — обезьяны. Одри действительно от них без ума (да ведь и она, скажем честно, иногда напоминает маленькую забавную обезьянку с торчащими ушками).
Эта любовь появилась в детстве. Из ниоткуда. Отец — стоматолог, мать — член Ассоциации борьбы с неграмотностью, то есть филолог, и по совместительству тоже врач, как и муж. Дома животных не держали. Все внимание — детям. Их, кроме Одри, родилось еще трое. Но самой необычной была, конечно, она, Одри. Чем? Держалась всегда одиночкой и всегда находила себе любопытные занятия. Ее поступки были непредсказуемы. Или пристрастия. Она играла медицинскими инструментами отца, лечила кукол и думала, что станет доктором. Потом воспылала любовью к обезьянам. Понравились они Одри, и все. Поэтому после школы она задумала поступать на биологический факультет, чтобы потом стать приматологом. Ее кумиром была женщина-ученый, которая жила в лесу и изучала жизнь обезьян. Но мать и отец решили направить внимание дочери на литературный факультет Парижского колледжа искусств. Вроде бы она даже поступала и на филфак Сорбонны, но что-то там не задалось. Впрочем, это неважно. Потому что Одри одновременно с учебой ходила на актерские курсы, попав туда случайно. И это сыграло свою судьбоносную роль.
Одиночка
И тогда в Париже, куда она переехала из родного Бомона, что в самом центре Франции, завертелась жизнь, которая была Одри по душе. Она была бесконечно занята и принадлежала самой себе. Пусть даже некоторые занятия были и не совсем по душе. Главное, они развивали. Одри училась, подрабатывала секретаршей, занималась на курсах, а потом, когда ее способности заметили на ТВ, то еще и снималась в телесериале.
Вздыхать о юношах у Одри не было времени. Или желания? Уж так она была скроена и воспитана. Несмотря на то что она росла в семье-коммуне, у нее была и есть ярко выраженная склонность к уединению. Это тип людей, кому хорошо наедине с самим собой, не скучно. А может, как раз и напротив, в таких семьях один из детей вырастает одиночкой именно потому, что ему этого самого одиночества не хватало в детстве. На счастье Одри, она выросла в семье, где был культ любви ко всем детям. Никто из детей Тоту не был обделен вниманием обоих родителей. Поэтому Одри выросла самодостаточной и самостоятельной. Повезло. Единственный минус — она была самой старшей, поэтому ответственности на ней было больше, чем на остальных детях в семье.
Так вот о любви. Для Одри оказалась на первом месте любовь к мечте. И одержимость ею. Она хотела стать актрисой. Известной и особенной. Кто-то «сверху» ее услышал и подбросил шанс. Правда, как это бывает в подобных случаях, через нелепую ситуацию. Но в нужном месте с нужными персонажами.
Большая женская надежда
Когда Одри еще училась на курсах, ее пригласили на какие-то кинопробы. Но она заблудилась в метро, а потом на улице и опоздала почти на час. Ее отказались смотреть из-за этого, и она тут же, на месте, разразилась водопадом отчаянных слез. Она очень хотела попробоваться на роль. «Мимо проходила» режиссер будущего фильма «Салон красоты «Венера» и заинтересовалась искренностью переживаний большеглазой девушки. «Утри слезы, детка, и прочти то, что ты приготовила», — сказала она и погладила ее по волосам. После первых же сказанных Одри слов, которые она произнесла с придыханием, не отойдя еще от рыданий, стало ясно, что кандидатка на главную роль в «Венере» найдена и более не обсуждается.
После премьеры Одри назвали «самой большой женской надеждой кино» и дали премию. И если большинство молодых актрис, лишь понюхав запах славы, опускаются на лавры и ждут, когда к их ногам упадет мир, то Одри не села у телефона в ожидании звонков от маститых режиссеров. Она стала выискивать те места и тех людей, где были нужны актеры. Поэтому и откликалась на любые предложения, и предлагала себя сама. В этот период дозвониться до нее было почти невозможно. Пробы, пробы, пробы, утверждения, отказы. Она бралась за любую и разную работу. Понятное дело, что при такой загрузке ни о какой личной жизни и даже об общении с подругами не было и речи. Она приходила домой, жевала бутерброд, зубрила почти до утра очередную роль и падала замертво в постель, чтобы поспать хотя бы несколько часов…
Мимо такой целеустремленности фортуна никогда не протопает мимо, гремя башмаками. Три фильма за один год — в 2000-м. И почти еще через год — точное попадание, к которому так стремилась. Это «Амели». И опять неслучайная случайность. Режиссер увидел ее лик с огромными глазами на афише. Лишнее напоминание всем лентяям мира: везение приходит не только к «дуракам», а еще и к тем, кто упорно и терпеливо стучится в эти двери и твердо знает, чего он хочет.
Ей постоянно нужно быть чем-то занятой. Например, она до сих пор играет в одном маленьком молодежном оркестрике — на гобое. И даже гастролирует с ними, когда есть время в перерывах между съемками.
В джунгли, к обезьянам
…И вновь о любви. Теперь уже о настоящей, к мужчине. О том, что у Одри «кто-то все-таки появился», заговорили после «Амели». Сначала как друг (ну как же иначе у Одри? Она же девушка «вне любви»). А потом (как будто бы!) их стали видеть все чаще и чаще вместе. С кем? С тем самым, еще более странным, чем она, парнем из фильма, которого Амели полюбила по сюжету. В миру — Мэтью Кассовиц. Он втрескался в Одри еще на съемочной площадке. Пытался пылко ухаживать, но она тогда была еще не готова поселить в своей душе и в своем внутреннем мире кого-то еще, кроме кино.
Мэтью оказался человеком чувствительным. Поэтому какое-то неосторожно оброненное слово однажды заставило его исчезнуть из жизни Одри. На время.
Пока они не общались, Одри съездила с сестрой в Индонезию, в заповедник в самых настоящих джунглях. Конечно же, там были обезьяны, с которыми она вволю наобщалась. После приезда Мэтью пришел к Одри со словами, что не может без нее… А она честно призналась, что не может без работы, но попробует находить время и для него, Мэтью. Потому что… он ей тоже небезразличен.
Пучина красивых романов, неистовый секс с поклонниками — все это мимо Одри. Она даже не смогла бы играть что-то «постельное», потому что в ее жизни такие страсти не кипели. Ей даже обычные поцелуи в кадре даются с трудом. Хотя она готова пойти на все, если скажет режиссер. Обнажиться, изобразить с кем-то сексуальный акт… Но режиссеры чувствуют актрису. Правда, может быть, когда-нибудь Одри и сыграет роковую соблазнительницу. Но это трудно даже представить. Впрочем, ей пока что только 25. И пока она называет себя идеалисткой.
Пессимистка
Ну уж после «Амели»-то точно все думали, что у Одри «включится звезда» и она станет иной. Но ничего подобного не произошло. Она по-прежнему и даже пуще прежнего включилась в деятельность. Пока Одри не считает себя звездой высокого калибра, поэтому соглашается играть даже в самых не слишком кассовых фильмах.
«Я всегда готова к худшему», — говорит она, как типичный представитель касты интровертов и пессимистов. Когда ей плохо, то ей проще всего лечь спать и ни с кем не общаться. А если ты всегда готов к провалу, то проще переносить неприятности. Кажется, она еще и мало доверяет людям. У нее и друзей-то особо близких нет.
Даже при приличных гонорарах она умудряется одеваться в мелких магазинах и на блошиных рынках. Если только предложит кто из великих мастеров свои услуги, как, например, Жан-Поль Готье, тогда она соглашается примерить какие-то модели на себя. На тусовки Одри (все-таки так и хочется назвать ее Амели. — Авт.) не ходит, телевизор не смотрит. Читает. Наигрывает на пианино.
Кстати, что касаемо Голливуда, то Одри — типично французская актриса. На «фабрике грез» при всех ее талантах она бы, пожалуй, не прижилась.