Новый закон о бухучете. Интервью с Виталием Палий

Виталий Палий: «Сегодня менеджер, который не знает финансов, такой же менеджер, как я, извините, священник церкви в Ковентри»

16 мая 2006 был обнародован вариант проекта закона о бухучете, разработанный фондом НСФО под руководством Виталия Палия, заслуженного деятеля в области бухгалтерского учета, автора многих книг, д.э.н., профессора, зампредседателя Методологического совета по бухгалтерскому учету Минфина России, члена экспертного совета НСФО. Ознакомившись с документом, мы отправились за разъяснениями к автору.

Дементьева Светлана
Источник: Журнал "Двойная запись"

- Виталий Федорович, зачем понадобилось срочно переделывать закон о бухучете? Чем плох тот, что действует сейчас?

- Он принят почти 10 лет назад.

 

 

За время, прошедшее с тех пор, страна перешла в другую эпоху. Давайте вспомним, что было в 1996 году, когда принимался нынешний закон о бухучете, и сравним с тем, что есть сейчас. Тогда мы семимильными шагами шли к дефолту 1998 года. Теперь у нас стабильные экономика, бюджет, законодательство. Тогда было несколько глав Гражданского кодекса, теперь мы имеем полный ГК РФ. Тогда о Налоговом кодексе речи не было, теперь целых две части в наличии. И так далее. Всякий закон должен соответствовать времени, в котором работает. А значит, закон о бухучете переделывать нужно. Кроме того, сейчас мы подошли к рубежу, когда можно и нужно активно применять международные стандарты. В действующем законе, равно как и в других правовых актах, о них ни слова. То есть МСФО сейчас фактически находятся вне российского правового поля. Есть и другие моменты, свидетельствующие о необходимости переделки. Например, вопросы гражданского общества: насколько государство может вмешиваться в бухгалтерский учет, который ведется на частном предприятии? Так сказать, управлять предпринимательской деятельностью? Я предприниматель: что хочу, то и делаю. Учет - мое личное внутреннее дело. Другой вопрос - отчетность.

- Почему «другой»?

- Потому что публичная бухгалтерская отчетность рассчитана на внешних пользователей, и они не могут диктовать составителю отчетности, какую информацию хотят получить. Поэтому закон и должен стоять на защите этих вот бесправных пользователей, сказать составителю отчетности: ты должен делать то-то и то-то, так-то и так-то. Вообще, закон должен изменить свою сущностную характеристику: не только о бухгалтерском учете, но также, и это главное, о финансовой отчетности. Именно ее должно регулировать государство. Отчетность - это результат. Главное, чтобы он был правдивым и понятным пользователям. Как этого достичь - второй вопрос.

- Я слышала, что проект, разработанный вами, не единственный…

- Да, есть еще один, разработанный Институтом профессиональных бухгалтеров России. Сейчас имеется две точки зрения о том, каким должен быть новый закон. Фонд НСФО считает, что в нем основное внимание должно быть уделено вопросам регулирования учета и отчетности, а технические и методологические детали должны быть зафиксированы в подзаконных актах. ИПБР рассматривает вопрос более широко. Считает нужным включить туда не только регулирование, но и его предмет: как нужно вести учет, составлять отчетность, какие требования должны предъявляться к главному бухгалтеру и т.п. Эти два проекта рано или поздно встретятся, и нужно будет найти компромисс между ними. Я этот компромисс вижу, но уверен, что главным вопросом закона должен быть именно вопрос регулирования.

- А что это вдруг сразу две достаточно серьезных организации ринулись писать новый закон? Был заказ из Минфина?

- Причем тут Минфин? Он не обладает законодательной инициативой.

- Но не просто же так вы стали его писать?

- Конечно, нет. Так сложились обстоятельства. Это веление времени. Летом прошлого года Минфин принял среднесрочную концепцию развития учета и отчетности, где роли профессиональной общественности в законотворчестве уделялось особое внимание, были разговоры о разработке нового закона и в Минфине, и в Госдуме, которая, кстати, обладает законодательной инициативой. Кроме того, и ИПБР, и НСФО - наиболее заинтересованные организации, собравшие наиболее заинтересованных людей. Конечно, толчок от Минфина был, но это ведомство занимает такую позицию: пишите-пишите, если что хорошее напишите, мы рассмотрим.

- Да, если судить по словам Александра Бакаева, Минфин действительно относится к этому несколько скептически. Может, г-н Бакаев думает, что профессиональное сообщество ничего хорошего не напишет?

- Ну, это у него такой стиль общения. На самом деле, в Минфине, и Бакаев в том числе, заинтересованы в принятии нового закона. Потому что без него ту концепцию, которую они разработали, исполнить невозможно. Просто они хотят некой состязательности процесса. Я думаю, что эта позиция не самая худшая, тем более что и в самом правительстве нет единства мнений, например, по вопросам перехода на МСФО. Минэкономразвития занимает одну позицию, Минфин другую.

- А в Минфине ваш проект видели?

- Да, конечно, мы отправляли туда. Я лично не присутствовал на рассмотрении, но знаю, что отдельные его аспекты обсуждались.

- Вот вы сейчас затронули тему перехода на МСФО - собственно, это одна из целей, ради которых проект закона и создавался. Меня в нем смутила одна вещь, цитирую: «к компетенции негосударственного органа регулирования относятся… осуществление экспертизы МСФО, их перевода на русский язык с последующим представлением… уполномоченному органу на одобрение». Вопрос: зачем переводить стандарты, когда официальный русский перевод есть? Его можно приобрести на сайте лондонского Совета по МСФО.

- Фокус в том, что для нас этот перевод не является официальным. Наша Конституция гласит, что бухгалтерский учет находится в ведении федеральной власти. Это означает, что перевод должен быть официально утвержден нашим нормативным актом. Кроме того, тот вариант, что имеется в лондонском Совете, - статичный. МСФО же постоянно обновляются, а значит перевод нужно поддерживать в актуальном состоянии. Я думаю, за основу возьмем тот перевод, что есть, а потом посмотрим.

- Ага, а вот фраза «с последующим представлением… уполномоченному органу на одобрение»… Здесь у меня сразу два вопроса. Уполномоченный орган - это Минфин? А негосударственный - фонд НСФО?

- Я не знаю, уполномоченный госорган должно утвердить правительство, негосударственный, кстати, тоже. Я думаю, что это будет Минфин, судя по тому, как это делалось до сегодняшнего дня. Но, может, завтра не станет Минфина, вот как во Франции: там у них объединенное министерство экономики и финансов, - и уполномочат кого-нибудь другого.

- А НСФО?

- То же самое. Если правительство утвердит, хорошо. Нет, - значит, выберут другую организацию. Она все равно должна быть. Главное, чтобы она была и независимой, и в то же время не имела бы массового членства, чтобы на ней не висел груз какой-то односторонности. То есть в нее должны входить не только бухгалтеры, финансисты, а вообще представители всех пользователей отчетности, в том числе и представители государства.

- Как раз Минфин-то в НСФО и не входит…

- Я думаю, этот вопрос решаем. И вообще, проблема не в Минфине, а в госпредставительстве. Если правительство сочтет его достаточным, хорошо. Нет, значит, нет. Вообще, хотелось бы взаимопонимания с Минфином. Чтобы он больше работал на партнерских основаниях, а не по принципу «как я сказал, так и будет». Негосударственная организация по регулированию бухучета - это шаг к грамотному гражданскому обществу, и очень бы не хотелось, чтобы законодатели все вернули на старые позиции, которые существуют до сегодняшнего дня.

- Допустим, особых разногласий с Минфином не будет. Почему для согласования с ним разработанных негосударственной организацией национальных стандартов, перевода международных и прочих документов, в законопроекте отведено три месяца? Думаете, этого достаточно?

- Во-первых, потому, что согласование не должно затягиваться на какие-то беспредельные сроки. Конечно, в процессе обсуждения мы можем прийти не к трем, а к четырем месяцам, или даже пяти. Проблема не в том, что три месяца - это какой-то срок невыносимый, проблема в том, что этот срок должен быть. И поскольку разработка документов - прерогатива негосударственной организации, и Минфин должен будет их только одобрять, то в случае пропуска им трехмесячного срока, проект будет считаться одобренным по умолчанию. В случае неодобрения, будет нужен мотивированный официальный отказ. Мы документ доработаем и представим снова. Если и после этого следует отказ, - создаем согласительную комиссию. Но уж если и она не найдет компромисса, идем в правительство, его слово - последнее. Таким способом будут вводиться в действие в нашей стране и международные стандарты, и национальные, и Положение о ведении бухгалтерского учета, разработка которого предусмотрена законопроектом.

- Так ведь у нас уже есть одно Положение, оно что, тоже устарело?

- Да, его тоже нужно будет переделать, ведь в проекте, как вы могли убедиться, не прописан ряд положений, которые есть в действующем законе: о первичной документации, ответственности, порядке ведения учета и т.д. Это все вопросы технические. Они не нужны в законе. Они будут в Положении. В законе - регулятивные моменты, в ПБУ - методологические.

- Давайте поподробнее поговорим о технических вопросах. Взять хотя бы ответственность за ведение бухгалтерского учета и составление отчетности. Она и сейчас прописана в законе о бухучете туманно, в законопроекте о ней ни слова, а как это будет выглядеть в новом варианте Положения?

- В ныне действующем законе ответственность эта разделена поровну между руководителем и главным бухгалтером. Сейчас проблема усложняется в связи с тем, что мы хотим регулировать не сам бухгалтерский учет, а финансовую отчетность, составляемую на его базе. Кто должен ее составлять и за нее отвечать? Главбух или руководитель? Я как руководитель отвечаю перед акционерами и им представляю эту отчетность. Поэтому я заинтересован в том, чтобы не бухгалтер, которому я верю, доверяю, составлял отчетность, а я сам… Вот ваш фотограф меня сейчас фотографирует, может, мне эти фотографии не понравятся, но сделать я уже ничего не смогу, он за меня уже подумал, как лучше меня вашим читателям представить. То же самое и в отчетности. Бухгалтер за меня все уже написал, а потом акционеры мне скажут: нет, ты нам не годишься, и поставят нового директора, президента, руководителя. Поэтому он и является лицом, наиболее заинтересованным в качестве отчетности.

- Но сам же он ее составлять не будет…

- Почему?

- Не сможет, руководитель - это же не бухгалтер...

- Как не сможет? Так ему тогда надо уходить с этого поста.

- Но он же не финансовый специалист…

- Это неважно. Нефинансовые специалисты кончились в советское время, когда нарком был обязательно инженером или партийным работником. Сегодня менеджер, который не знает финансов, - такой же менеджер, как я, извините, священник церкви в Ковентри. Я не знаю этих порядков и правил, значит, я там не могу работать.

- Но все равно, на практике отчетность составляет именно бухгалтер.

- Да это неважно, это технические вопросы. Бухгалтер - просто исполнитель. Его задача - собрать данные и обобщить информацию. А уж как эти данные интерпретировать, располагать, - должен решать руководитель. Поэтому в этом проекте об ответственности бухгалтера вообще ничего не сказано, и вполне сознательно. Ответственность должен нести первый руководитель. А за свои промахи бухгалтер будет отчитываться перед ним.

- Ясно. Еще вопрос на тему МСФО. В Госдуме лежит проект о консолидированной финансовой отчетности, принятый в двух чтениях, но почему-то потом заброшенный. Он тоже регламентирует моменты перехода на МСФО, но с вашим законопроектом там имеются существенные расхождения. Например, в нем речь идет о переводе на МСФО только консолидированной отчетности групп компаний, акции которых котируются на биржах.

- Ситуация такая. На МСФО переходить надо? Надо. Для этого нужна законодательная база. Вносить поправки в закон о бухучете, его переписывать - долго и сложно, поэтому и был сделан вот этот вот промежуточный шажок - законопроект, о котором вы говорите. Но теперь готов проект закона о бухучете, и поскольку с первым проектом возникли какие-то разногласия, его, может, и вообще принимать не будут. Что касается консолидированной отчетности, нашим проектом охвачена вся финансовая отчетность: и индивидуальная, и консолидированная, и прочая. Прописывать детали - раздувать закон. И потом, если я крупный холдинг типа «Лукойла», то моя индивидуальная отчетность особо никому не интересна. Всех интересует консолидированная, индивидуальная - внутреннее дело. Но совсем отказаться от нее нельзя, ведь это основа для составления сводной отчетности.

- А по каким стандартам нужно составлять индивидуальную отчетность? Я ведь могу составить ее по национальным правилам, потом консолидировать и трансформировать в МСФО, а могу сразу составлять по МСФО и консолидировать без трансформации. Судя по вашему проекту, по МСФО надо составлять всю отчетность?

- Вопрос действительно сложный. Но вы поняли правильно. Я считаю, что переводить на МСФО нужно всю систему. Взять тот же «Лукойл». Они составляют свою индивидуальную отчетность по российским стандартам, консолидированную - по международным. Перевод осуществляется посредством трансформации. А иностранцы говорят: такая отчетность не вызывает у нас стопроцентного доверия, все-таки она не цельная, а склеена. Так что индивидуальная отчетность лучше составлять тоже по МСФО, но, естественно, для публичных компаний, малому российскому бизнесу это не нужно. Не знаю, пройдет или нет такая инициатива. Посмотрим.

- Что будет со сроками перехода? У вас публичные компании переходят с 2007 года. В законопроекте о консолидированной финансовой отчетности - с 2005-го.

- Если мы затянем принятие законопроекта, то этот седьмой перейдет на восьмой или даже девятый год. А вообще, это чисто технический расчет. Нужно время. Во-первых, необходимо принять закон. Далее, нужен перевод, который пока не утвержден. Вот когда все это будет сделано, можно будет сказать: начинайте. Но ведь для того, чтобы начать с 2007 года, как прописано в законопроекте, фактически отчетность надо составить и за 2006 год, так как МСФО требуют представлять показатели в сравнении хотя бы за один предыдущий год. А сейчас уже 2005-й на дворе. Вот и считайте сами.

- А как вы вообще расцениваете шансы на прохождение проекта, и каковы, на ваш взгляд, возможные сроки его принятия?

- Как я уже сказал, есть два варианта: наш и ИПБР. Сначала нужно прийти к некому единому компромиссному варианту, потом обсудить это с Минфином и внести в правительство. На разработку ушло четыре месяца. Я думаю, надо еще как минимум столько же, чтобы внести проект в Госдуму. А там уже все будет зависеть от работы наших законодателей. Вы же понимаете, у них тоже свои интересы. Я надеюсь, в следующую весеннюю сессию его рассмотрят. И, как и задумывалось, он вступит в силу с 2007 года.

Статья получена: Клерк.Ру

загрузка...