Филипп IV Испанский. Религия и мировоззрение

Филипп IV ИспанскийМонархия, династия и религия сливались в самосознании дома Габсбургов в неразрывное единство. В этом Филипп IV ничем не отличался от всех своих предшественников. В соответствии с подобной точкой зрения судьба государства единственно и исключительно зависела от Божьей воли. Для Филиппа IV, начавшего свое правление с притязаний во славу Господа утвердить мировое владычество Испании, и в сознании его современников утвердилось мнение, что защита веры в итоге непременно вознаграждается Богом. Филипп постоянно чувствовал угрызения совести и был буквально одержим идеей, будто в корне всех зол и бед страны лежат его собственные грехи.

 

 

Вследствие этого Бог, по-видимому, отвернулся от Испании и наказывал ее своим пренебрежением. Это чувство личной вины шло рука об руку с убеждением в невозможности предотвращения зла. Политическим ошибкам при этом не придавалось решающего значения. Поскольку Бог явно был недоволен, соответственно кто-то наверняка (и в первую очередь сам монарх) был грешен.
Филипп имел довольно многочисленные любовные связи и, несмотря на катастрофическую финансовую ситуацию в стране, не имел сил отказаться от очередного разорительного праздника. Такие удары судьбы, как тяжелая болезнь в 1627 году, смерть сына или отсутствие наследников во втором браке с Марианой, воспринимались Филиппом как Божья кара за личные прегрешения. Поражения на поле битвы согласно этому миропониманию являлись наказанием за грехи монарха и пренебрежение моральными нормами в его государстве. Филипп IV постоянно искал морально-религиозного оправдания своим политическим действиям. Для этого часто созывались богословские консилиумы, где проверяли соответствие запланированного решения божественному закону. И непременно находилась возможность привести в соответствие с теологическими соображениями реальные или волюнтаристские политические решения — как в случае войны за Мантую. И несмотря на облегчение, предоставляемое решениями этих собраний, Филипп IV чувствовал себя грешником, когда во внешнеполитических вопросах против своей совести предавался (аморальной и макиавеллианской) реальной политике и заключал союзы с «безбожными» Нидерландами или вел войну против католической Франции.
Филипп IV неоднократно призывал к благочестию и аскетизму. Целые монастыри занимались самобичеванием и самоистязанием, в церквах беспрестанно молились. Благоволение Всемогущего должны были вернуть покаянные меры, возложенные им на себя и свой народ. Путем внутреннего обновления Испания должна была вновь стать достойной Божьей милости. Продолжавшаяся сорок лет переписка между монархом и монахиней, сестрой Марией де Агреда, предоставляет достаточно свидетельств подобной практики и характеризует направление религиозного сознания короля.
Несмотря на все покаяния, которые он прописывал себе и своему народу (порой запрещались театральные представления, роскошная одежда и вводились высокие штрафы за сексуальные вольности), ему никак не удавалось избавиться от своих мнимых грехов. Его восхищали прекрасные произведения искусства, он развил у себя подлинное пристрастие к театру (в своих замках он приказывал сооружать сцены), общался с великими литераторами своего времени, в том числе и с Франсиско де Кеведо (пока последний не впал в немилость), покупал по всей Европе полотна выдающихся мастеров (это было поручено Рубенсу, который иногда приезжал в Мадрид, и придворному живописцу Веласкесу) и собрал таким образом одну из величайших коллекций своего времени. «Золотой век» испанского искусства и литературы нашел в лице Филиппа IV страстного покровителя. Часто Филипп инкогнито посещал публичные театральные представления. Единственный признанный им побочный сын, Хуан Хосе Австрийский, родился от связи с актрисой. От этих противоречий ему столь же мало удалось избавиться, как и приблизиться к подлинному пониманию причин своих провалов.
Филипп IV поставил себе задачу вернуть Испании ее исконную неоспоримую гегемонию. Для этого были мобилизованы все резервы государства. И конечную неудачу, несмотря на чувство личной вины и упреки, которые делал себе монарх, нельзя списывать на счет его неспособности. Политический закат Испании начался уже в конце XVI века; Франция, Англия и Соединенные Нидерланды рвались к власти, и этот процесс невозможно было остановить.

Статья получена: www.world-history.ru