Начало карьеры Лисандра

Пелопоннесская война, затянувшаяся на многие годы и включившая в сферу своего влияния обширный регион от Сицилии до Малой Азии, по многим причинам явилась поворотным пунктом в истории Греции. Она породила совершенно новые методы и способы ведения войны, а те в свою очередь стали исходным пунктом для изменения военной структуры в целом. В Спарте, где военный момент и так был в достаточной мере развит, эти изменения шли главным образом по линии роста военно-бюрократического аппарата. Пелопоннесская война, которая после 413 г. стала морской войной по преимуществу, способствовала созданию нового морского ведомства со своим собственным, отличным от традиционных полисных институтов, аппаратом управления.

 

 

Наварх, или адмирал, возглавивший морской арсенал Спарты, самим ходом вещей очень скоро сделался persona grata. Недаром в нашей традиции упоминания о спартанских навархах конца Пелопоннесской войны встречаются столь же часто, как упоминания о царях, возглавлявших всю военную организацию Спарты.
Конкретным выражением возросшей значимости наварха является то, что его назначение перестало быть в какой-то мере делом случая. Спартанская община вынуждена была признать ценность этого института и более дифференцированно относиться к выбору кандидатов на эту должность. Более того, в 405 г., желая вторично сделать Лисандра навархом, спартанское правительство пошло на прямое нарушение конституционных норм, отменив по существу свой собственный закон, запрещающий одному и тому же человеку дважды занимать этот пост (Ксен. Гр. ист., II, 1,7; Диод., XIII, 100,8; Плут. Лис., 7). Мы здесь имеем дело с чрезвычайной акцией - вторичным назначением человека на важный пост. К чему привели подобные акции, хорошо видно на примере Лисандра, который фактически в течение нескольких лет единолично осуществлял руководство обширной державой, создавая совершенно новые принципы и методы управления союзниками, а вместе с тем и новый военно-бюрократический аппарат, всецело ему преданный. Крушение державы Лисандра было не только личной трагедией самого Лисандра, но также и трагедией спартанского государства, чья примитивная полисная структура вовсе не соответствовала тем задачам, которые встали перед Спартой как перед сверхдержавой греческого мира.
Политическая карьера Лисандра началась в 407 г. с назначения его навархом. Первая навархия Лисандра явилась своеобразной прелюдией к его дальнейшей политической деятельности. Здесь истоки не только его личной головокружительной карьеры, но и первые ростки новой, вовне направленной военной организации Спарты. Наварх, руководя союзным флотом, как правило, далеко от Спарты, отвечал не только за техническую сторону дела, но также должен был претворять в жизнь политический курс своего государства. К наварху же 407 года предъявлялись особые требования: он должен был соединить воедино усилия своих малоазийских союзников и Персии, от которой теперь зависела финансовая сторона дела.
Политика, направленная на союз с Персией, была не новой для Спарты. На протяжении 412-411 гг. ею было заключено подряд три договора с Персией. За несколько месяцев до назначения Лисандра навархом в Сузы было отправлено спартанское посольство, которое добилось от царя подтверждения прежних договоров, заключенных с его сатрапом Тиссаферном. Дарий II обещал постоянную финансовую поддержку Спарте вплоть до окончания войны. Таким образом, курс на тесное сотрудничество с Персией не был изобретением Лисандра, и не он первым добился помощи от персов. Однако только при Лисандре персидская сторона стала буквально исполнять свои обещания и не испытывала колебаний в своих политических привязанностях.
Лисандр впервые появляется на политической арене в 407 г. Его предшествующая жизнь нам абсолютно неизвестна. Единственным источником, сообщающим некоторые сведения о юности Лисандра, является Плутарх, у которого сохранились остатки очень ценной античной традиции (Лис., 2). Однако остатки эти не организуются в целостную картину. С уверенностью мы знаем только то, что он был сыном Аристокрита и по отцу принадлежал к Гераклидам (Плут. Лис., 2,1; 24,3). Согласно нашей традиции Лисандр, точно так же, как Гилипп и Брасид, был мофаком (Филарх у Афинея, VI, 102, р.271 e-f; Элиан. Пестр. рас., XII, 43). Хотя в случае с Лисандром позволительно усомниться в ее достоверности, однако, с другой стороны, указание Плутарха на бедность отца Лисандра (Лис., 2,2) наводит на мысль, не был ли Аристокрит гипомейоном. Возможно, что сомнительное происхождение Лисандра и бедность его рода были причинами того, что путь его к политической карьере был столь долог. В 407 г. ему было около 45 лет. Эфор и Плутарх объясняют сам факт его выдвижения исключительными способностями Лисандра как военного и дипломата (Диод., XIII, 70,1; Плут. Лиса., 3,2). Однако оба источника ничего не говорят о действительных заслугах Лисандра, так что может создаться впечатление, будто они спроецировали в прошлое его позднейшие успехи.
По-видимому, и Брасид, и Гилипп, и Лисандр обязаны были своим выдвижением только одному фактору - жесткой необходимости для Спарты в необычных условиях выдвинуть и нетрадиционных политических и военных лидеров. Спартанская армия и ее командиры были хороши в условиях гоплитской войны. Но для авторитарного командования армией и флотом, для принятия самостоятельных решений в сложных и неординарных ситуациях, для активных действий без постоянной оглядки на "домашние" власти спартанские командующие обычного типа не годились. Как мы знаем, робость и осторожность, отсутствие независимого мышления, постоянное ожидание инструкций из дома - вот характерные черты целой галереи спартанских военачальников. С ними Спарта никогда не выиграла бы Пелопоннесской войны. Поэтому и пришлось в самые критические моменты обратиться к тем спартиатам, которые по своему рождению не относились к правящей корпорации. Примеры с Брасидом, Гилиппом и Лисандром наглядно демонстрируют, что в опасных для государства ситуациях интересы общины иногда оказывались выше клановых интересов правящего сословия.
Как бы то ни было, спартанцы в 408 г. должны были гораздо серьезнее отнестись к выбору наварха, чем раньше. Отправкой посольства в Персию и энергичными действиями по восстановлению флота Спарта явно демонстрировала свое намерение продолжать морскую войну в Ионии. Существует несомненная связь между посылкой спартанского посольства в Персию и выдвижением Лисандра как ставленника военной "партии". Возможно, Лисандр был одним из авторов новой программы, направленной на дальнейшее усиление военно-морского потенциала Спарты, которое невозможно было без создания твердой материальной базы. И нет сомнения, что Лисандр был среди тех спартанцев, кто побудил правительство установить непосредственный контакт с персидским царем через голову малоазийских сатрапов. Только в таком контексте понятно избрание Лисандра навархом и отправка его весной 407 г. в Ионию.

Статья получена: www.world-history.ru