Маргарита Летаева, в миру – Елена Морчик, сохранила файл под названием «Счастье» в папке «Мои произведения», потянулась. На часах – половина третьего ночи.
Елена вставила ноги в разношенные тапки, прошлепала на кухню.
Открыв холодильник, достала кусочек вчерашнего торта. Она прекрасно знала, чем грозит женщине ее лет поедание калорийных продуктов в столь поздний час, однако делала себе послабления. Кусочек-то - маленький! Вот завтра не буду ужинать вовсе.
Положив на блюдце с отбитым краешком торт, Елена прошла в комнату. В окно проникал свет фонарей, и литераторша боковым зрением в зеркале заметила то, что безжалостно подсовывало ей противное стекло последние парочку лет.
Елене было сорок лет. От предыдущего брака у нее остался сын и несколько фотографий, порвать в клочья которые так и не поднялась рука.
Женщина села на продавленный диван, отметив с сожалением, что старые пружины с каждым днем скрипят все недовольнее, все писклявее…
Ее героини в рассказах не боролись с лишним весом. Они были все, как на подбор, стройными блондинками, с «точеными» фигурами, с изящными движениями загорелых тел. С девчоночьим задором, с озорным взглядом блестящих глаз…
Елена зажгла свет ночника. Старый секретер блеснул зеркальным глазом. Беспощадный собрат коридорного зеркала сразу подсунул изображение располневшей, грузной, в старой ночнушке женщины. С растрепанными волосами и тройным подбородком.
«Все на свете лгут зеркала», - прошептала Елена. «Я тебя ненавижу. И потому съем!» - подмигнула она аппетитному кусочку тортика. Она давно пыталась относиться к жизни с долей иронии. К своему внешнему виду, к отношениям (вернее - к их отсутствию) с мужчинами, к бытовой неустроенности…
Старый аквариум с мутными зелеными стеклами преподнес неприятный сюрприз – дохлую рыбку. Еще одна… Четвертая за месяц…
Елена вспомнила счастливый смех сына, когда они с бывшим мужем привезли стеклянное чудо с оригинальной подсветкой, искусственными пещерами и моделью затонувшего пиратского корабля. Со временем уход за аквариумом полностью лег на плечи женщины. Как и уход за квартирой, и готовка, и стирка, и многое-многое другое… А потом ушел муж. К молодой ветреной дуре. Без тройного подбородка и с аппетитной попкой.
А спустя еще некоторое время Елена Морчик превратилась в Маргариту Летаеву. Писательницу. Литераторшу. В безусловного знатока жизни и отношений. В творца сказочных женских романов, заставляющих рыдать сотни, а может и тысячи неустроенных, брошенных, обидевшихся на жестокий безжалостный мир женщин.
Скоро Лена сможет созерцать свое изображение на обложках книг, издающихся стотысячными тиражами. Можно, подобно Донцовой, фотографироваться с собаками. Можно с рыбками. На фоне огромного, купленного за баснословные суммы гонораров дома в четыре этажа. С мужем, который моложе тебя на добрый десяток лет. Все это будет очень скоро.
О приближении этого прекрасного момента свидетельствует письмо из издательства. Черным по белому – «мы заинтересованы в сотрудничестве с вами…» Елена прикрыла глаза и предалась сладким, щекочущим самолюбие грезам.
Вот она на светском рауте в ее честь, вот она в автомобиле за двести тысяч. Подъезжает к огромному дому, а из дома уже бегут ей навстречу два мальчика. Одного она целует в щеку, другого – в губы. Один – сын, приехавший из Англии, куда она его отправила на обучение, второй – ее муж.
Вечер они встречают на террасе за разговорами ни о чем, за чашечкой ароматного кофе. А впереди – ночь. И глаза мужа-мальчика горят многообещающим светом. А она делает вид, что не замечает этого издевательски-раздевательского взгляда…
***
Однажды я лежал в больнице. Серая скука, отягощаемая стонами соседей и запахом несвежего белья вперемешку с невыветриваемым «ароматом» лекарств и естественных запахов больницы, не способствует приподнятому настроению. Курить врачи запретили, есть – только каши и перетертые супы. К тому же, обо мне благополучно забыли все близкие люди. Кто не забыл – звонил с южных морей. Было лето. Я не умер бы от того, с чем лежал – но умер бы от механической асфиксии. Потому что повесился бы. От скуки.
И вот молоденькая медсестричка, видя мое плачевное состояние, предложила мне кое-что почитать. Я взглянул на обложку. «Да ладно, дорогая, спасибо тебе, но это не для меня», - я отодвинул от себя иронический детектив не помню какого автора.
Девчонка надула губки: «Я оставлю. Захотите – прочитаете». И ушла. А я через полчаса взял в руки книжонку. И не выпускал до вечера. Вечером счастливая от того, что мне понравилось, медсестра дала мне еще один «детективчик».
Потом были женские романы с примесью детектива. А потом меня выписали из больницы. Время пронеслось мгновенно. Чтение таких книг сродни поеданию орешков – не напрягает и весьма приятно. Съел – и забыл.
В семь лет я впервые прочел «Мастера и Маргариту» - и не забыл. А тут на утро закончил чтение, к вечеру уже не помнишь сюжет. Напрягаешься, а вспомнить не можешь.
И еще я обнаружил одну закономерность. То, что объединяет все эти романы. Лица авторов. Вы обращали внимание? Как на подбор. И я стал думать, почему? Почему женщины, напрочь лишенные таких вещей, как внешняя красота и привлекательность, так ярко рисуют образы веселых, юморных красавиц, для которых разбить мужское сердце – сродни игре в «дурака». Проиграл – забыл, выиграл – ну и ладно…
И вот мое мнение. Мне кажется, описывать чувства легче, чем их переживать. Мне кажется, что только у истинно несчастного человека может родиться чудо на бумаге.
Зачитываясь феериями Грина, я и представить себе не мог, что он нигде не был. Всю жизнь проработал портовым грузчиком, сильно пил и умер, в принципе, от этого своего пристрастия. И таких примеров – сотни.
Я вспомнил, как услышал однажды на автоответчике у одной своей знакомой голос, заставивший меня перезвонить еще несколько раз. Звонил и слушал чудесное «Здравствуйте. В данный момент к телефону подойти никто не может…»
Знакомая со смехом рассказала, что ее подруга работает в «сексе по телефону». Воображение рисовало ее длинноногой загорелой блондинкой лет 30-ти. Увидел обрюзгшую женщину без фигуры и с тонной косметики на лице.
Смотрю сейчас на фотографию писательницы, заставившей мою маму плакать. И вижу, как опытные фотографы играли со светом и тенью, чтобы придать этому лицу ореол таинственности. А заодно спрятать лишние килограммы, которые переползли на это лицо снизу.
И вижу цветные контактные линзы. И адский труд стилиста и парикмахера, сделавших из того, что было на голове, прическу. Исключения, если они есть (я не встречал), лишь подтверждают правило…
***
Солнечный лучик резанул по глазам. Елена поморщилась, привыкая к яркому свету. Блюдце с крошками-остатками от тортика лежало на полу. При незанавешенных окнах были очень сильно видны затертые, лоснящиеся ручки скрипучего дивана.
Елена взглянула на часы – 7:43. Вскочила, побежала в ванную. В восемь надо успеть к маме, забрать сына. Потом успеть отвести его в поликлинику. А потом – на работу.
Пока Маргарита Летаева не стала мировой знаменитостью, Елене Морчик приходилось тянуть лямку на фирме, занимающейся бытовой химией…
Автор: Анатолий Шарий
Статья о интимных отношениях получена: www.myJane.ru
Противовирусные препараты: за и против
Добро пожаловать в Армению. Знакомство с Арменией
Крыша из сэндвич панелей для индивидуального строительства
Возможно ли отменить договор купли-продажи квартиры, если он был уже подписан
Как выбрать блеск для губ
Чего боятся мужчины
Как побороть страх перед неизвестностью
Газон на участке своими руками
Как правильно стирать шторы
Как просто бросить курить