Скрываемый одеждой и еще более подчеркиваемый ею. Стоит взглянуть на природного человека, L’homme nu, как называл его антрополог Клод Леви-Строс, и вы убедитесь, сколь невелики различия мужского и женского.
Накапливаясь в течение жизни, они вызревают от бесполых складок ткани человеческого плода до парадного костюма, своеобразного «орудия сигнализации о половом диморфизме».
Анатомический пол не является чем-то абсолютным — до шестой недели различия мужского и женского зародыша отсутствуют. Затем влияние гормонов (в первую очередь тестостерона) приводит к неодинаковому развитию тканей. Влиянию поддаются не только половые органы, но и мозг, особенно лимбическая система. Ученые выяснили, что в определенный момент у мужского эмбриона происходит довольно резкий выброс тестостерона, способствующий формированию мужских черт поведения — если этот выброс ослаблен, могут развиться аномалии. Развитие половой системы большей частью управляется Х-хромосомой. Y-хромосома обеспечивает чувствительность к тестостерону лишь некоторых тканей, которые будут играть «первую скрипку» при половом созревании. В целом, создается впечатление, что организм человека в ходе нормального развития стремится превратиться в… женщину, и только натиск тестостерона в половине случаев делает его мужчиной.
Мы упомянули о хромосомах и тем признались, что нам известны причины развития телесного пола. Но когда-то людям оставалось лишь догадываться о некоем внутреннем зачатке, первопричине пола, о том, что мужчину и женщину отличает
По Эмпедоклу, если семя родителей горячо — рождаются мальчики, холодно — девочки. Сольется горячее семя жены с холодным мужа — дочка будет похожа на отца… Последователи «матрешечной теории» считали, что в каждой женщине есть зачатки всех будущих поколений, маленькие человечки, происходящие из лона самой Евы. Позднее выяснилось, что эти крохотные человечки скорее не скрючены, как гомункулюсы Левенгука (то были сперматозоиды), а растопырили руки и ноги тельца, являясь хромосомами. У человека, как и у многих животных, мужскому полу присущи две разные половые хромосомы (XY), а женскому — одинаковые (ХХ). Впрочем, подобная гетерогамия возникала в ходе эволюции многократно и независимо, перемежаясь совершенно иными комбинациями.
Образование гамет может сопровождаться нарушениями, в том числе и неравномерным распределением половых хромосом. Если в зиготе оказалась всего одна Х-хромосома, у человека наблюдается синдром Шершевского-Тернера: низкий рост, слабая выраженность женских признаков — как в анатомии и физиологии, так и в психике. Избыток Х-хромосом (от двух до четырех) при наличии «игрека» проявляется как синдром Клайнфельтера: высокий рост, узкие плечи и широкий таз, в целом мужской, но «евнухоидный» облик. Если «игрек» отсутствует (ХХХ) — облик вполне женский, рослый с повышенным жироотложением, но интеллектуальные способности снижаются. Избыток Y-хромосом (YYX) сопровождается повышением тестостерона, мощным развитием скелета и мускулатуры и одновременно агрессивным и антисоциальным поведением.
Бывает, хромосомные нарушения возникают не в гамете, а уже в развивающемся эмбрионе. Тогда они охватывают не весь организм, а лишь группы клеток единого происхождения, и синдромы выражены гораздо слабее. Таким образом, человек превращается в мозаику, в которой часть клеток имеет нормальный набор половых хромосом, а часть — необычный.
Аномалии пола могут возникать и без хромосомных нарушений — за счет эндокринных патологий (например, при крипторхизме, опухолях). Сбои в половом созревании могут повлечь за собой так называемый транссексуализм, когда половые признаки сглаживаются. Встречаются всевозможные искажения полового поведения, врожденные или приобретенные. Не следует думать, что аномалии пола присущи только человеку. В природе их сколько угодно, и не всегда они препятствуют репродуктивному успеху. Даже меняющие пол транссексуалы для каких-нибудь ракообразных — обычное дело. По существу, искусственное изменение пола аналогично серьезному эндокринному заболеванию (требуется постоянная гормональная терапия и лечение послеоперационных осложнений). Однако люди согласны принести здоровье в жертву психологическому комфорту. Ибо для человека не менее важным, чем пол генетический или анатомический, становится
В западной литературе биологические проявления пола принято обозначать словом «секс», а социальные — «гендер». Последний слагается из этологического фундамента, общего для всех приматов, и причудливых надстроек «пола мифологического» (который порой способен испортить весь вид сооружения). Что такое, например, «настоящий мужчина» у приматов? Крепкая эрекция и убедительная демонстрация (вот, в сущности, и почти весь мужской гендер). Подобно воздетым рогам оленя, это в первую очередь знак угрозы, сигнал иерархического превосходства (и лишь затем прибор для интромиссии). Быстрый, решительный, гордый, осанистый, хвост торчком, морда топором — таков «мачо», будь то человек или гамадрил. Подойдите к клетке с обезьянами-игрунками: именно самец будет скалить зубы, а самка затаится (хотя она главнее — если муж вовремя не подставится, получит оплеуху).
В социальной группе самец обезьян должен исполнять роль защитника, начальника, мужа и отца (но едва ли кормильца, скорее — отбирателя лучших кусков). А самки? Для них все наоборот: объекты защиты, подчиненные, мамаши, жены. Они, если позволяет обстановка, меньше двигаются, больше кучкуются, общаются, прихорашиваются. Примерно такое поведение считается подобающим и в нашем обществе. Человеческий диморфизм не слишком выделяется среди прочих видов приматов…
Здесь между авторами возобновилась излюбленная «семейная» дискуссия по сакраментальному вопросу: он или она?
ОНА: — Палка в руках мужчин привела к политике войны и существованию в тюрьме городов, а обезьяны остались в парадизе!
ОН: — Как бы не так. В условиях неволи звери живут в два раза дольше. Так и человек, создав цивилизацию, едва ли не вдвое поднял уровень жизни.
ОНА: — Но я высказываю главную идею современного феминизма, опирающуюся на авторитет науки.
ОН: — Большей частью здесь решает не логика, а эмоции. Начнем с того, что женщины скорее всего участвовали в эволюции инструментальной культуры активнее, чем мужчины. То есть именно они проторили дорогу из «парадиза джунглей».
ОНА: — Возможно. У шимпанзе самки оказались гораздо искуснее самцов, когда, например, забирались на дерево, взяв с собой камень, и вскрывали орехи там. Самцы же с горстью орехов брели за двадцать метров к камням, где и колотили, да все больше по пальцам.
ОН: — Я, кстати, это первый прочел. Многие ученые убеждены, что путь к человеку шел через женщин: именно они в первую очередь развивали культуру инструментов и языка, которой обучали детей. И я с этим согласен. Женщины — стоящие создания!
ОНА: — Приходится признать, что феминистки нередко спекулируют приматологическими данными: когда надо — заявляют о превосходстве женщин, их ведущей роли в эволюции человека, а в другой раз восторгаются «woman, who never evolved» — близостью женской души к природе. Как сказала об этом историк Донна Харувэй, приматология и феминизм — наука и политика, производящие факты и фикцию.
ОН: — Идеология — это всегда способ добиться влияния.
ОНА: — Некоторые приматологи, участвующие в развитии идеологии феминизма, в частности Джейн Альтман и Элисон Джолли, утверждают, что социум приматов более мирный и «экологичный», нежели человеческий, ибо в нем влияние женских особей выше.
ОН: — Но с таким же успехом можно сказать обратное: «человек проблемный» обязан своему появлению женщинам (и косвенно, и прямо), а в обезьяньем социуме правят самцы.
ОНА: — Несмотря на кажущуюся диктатуру самцов, у самок, как выяснилось, более калорийное и разнообразное питание, а также свобода выбора партнера — там никогда не бывает, чтобы «под венец» вели силком. Наконец, обезьяны-самки не должны мыть посуду и стирать одежду!
ОН: — Но и самцы гамадрилов это делают нечасто… И все-таки, что такое «гендер» приматов, есть ли какой-нибудь универсальный принцип?
ОНА: — По моему мнению, этот принцип — в стратегии: мужское поведение направлено вовне, женское — внутрь. Это касается коммуникации, агрессии, исследовательского поведения и других форм активности.
ОН: — Своеобразная философия пола: мужское начало, созданное природой для освоения нового, реализуется в поведении — от сперматозоидов до самцов-бродяг, создающих генные потоки между популяциями (а затем и до космических одиссеев).
Стало быть, социальный пол, как и биологический, имеет коренные различия. Поэтому новый феминизм делает акцент не на уравнивание, а на дистанцирование полов, на возврат к естеству: женщина да будет женщиной.
ОНА: — Это правда, но сказанная устами мужчин. Все-таки феминизм это не только поиск истины, а в значительной мере борьба женщин за влияние. В конечном итоге, смысл различия, да и самого существования полов — приспособление ради выживания. И феномен пола нельзя объяснить, если не осознавать, что пол — это
Немало животных доверяет выращивание потомства самцам. У широконосых обезьян, если беременность ослабляет самку, малыша носит папа. Самец морских коньков вынашивает икру в особой складке на брюхе — своеобразная беременность. Позвольте, да самцы ли это? Разве что по наличию мужских гонад. Но встречаются куда большие чудеса, когда определить «он» или «она» невозможно в принципе (см. подверстку на стр. 32 – 33).
Каков же приспособительный смысл полового размножения? Ведь это дорогое удовольствие, требующее расхода энергии и живой массы. Тем не менее оно стало ключевой стратегией для эукариотов. (Бесполый процесс обычно возникал уже как вторичное приспособление.) Обычный ответ на этот вопрос — секс повышает генетическое разнообразие и нейтрализует вредные мутации (об этом — в статье Р. Нудельмана). Однако не следует забывать, что гены — всего лишь программа, а отбор действует на организмы — ему безразлично, какие там спрятаны гены, насколько они разнообразны или целы. Поэтому, если секс не дает адаптивных преимуществ, он исчезает, как бы ни был хорош сам по себе.
В каких условиях половой процесс предпочтителен? Напрашивается ответ: в нестабильных — где позволяет быстро приспособиться к изменениям. Однако эколог Г. Белл доказал, что в реальности наблюдается обратная картина: в нестабильных экосистемах организмы (например, сорняки на пустыре или рачки в пересыхающей луже) почти всегда размножаются бесполым путем. И наоборот, в устойчивой и сложной экосистеме (такой, как лес или коралловый риф) преобладает половое размножение — здесь оно позволяет снизить конкуренцию, расселившись по самым разнообразным нишам.
У полового размножения есть и другие адаптивные плюсы. В первую очередь они вытекают из того факта, что организм в эту пору становится микробом. Так он может сбросить с себя груз паразитов, одолевших родительское тело, переждать неблагоприятные условия, спрятавшись в крохотную спору, и преодолевать большие расстояния (когда бы еще щука смогла летать верхом на уточке, а сосна ездить на муравье?).
Почему же тогда возникло именно два пола, именно «мужской» и «женский», и каков их экологический смысл? По сути, это компромисс между двумя противоречивыми требованиями: гаметы должны быть максимально подвижны (чтобы найти друг друга) и в то же время снабжены изрядным запасом питания (чтобы обеспечить дальнейшее развитие зиготы). Можно разделить эти качества поровну, тогда будет происходить слияние одинаковых гамет или одноклеточных особей (как это и происходит у бактерий, простейших, грибов). А можно асимметрично: у одних клеток больше питания, у других — подвижности. Такое разделение должно быть контрастным: либо живчик, либо толстушка, как мы это и видим в реальности. Два пола можно считать двумя полюсами репродуктивной асимметрии. Потому — какими бы причудливыми не были признаки телесного пола, одно остается неизменно верным: производителей тощих и подвижных гамет (хвостатых сперматозоидов или бесхвостых, но куда-то ползущих спермиев) называйте мужами, а носителей гамет запасливых, округлых и неподвижных — их женами.
Ничего удивительного в том, что мужчины — более динамичная форма жизни. По мнению В.А. Геодакяна, это «авангард эволюции»: начиная от генетического и кончая социальным уровнем мужчины более склонны к переменам, чем женщины. И демократическое равенство полов не отменяет их экологической специализации.
А с точки зрения популяционной биологии два пола — одно из многих проявлений генетического полиморфизма. Например, в каждой популяции есть люди с белками крови А и В, а есть с XХ и ХY-хромосомными парами. Но половой полиморфизм касается «святая святых» жизни — размножения, поэтому отбором сохраняется с особым тщанием (об этом — статья «Маленький гигант большого секса» темы номера). Ведь аномалии, простительные для каких-то других признаков, могут воспрепятствовать размножению, если касаются непосредственно пола.
Появление двух полов — извечная попытка удовлетворить противоположные требования жизни: стабильность и мобильность, незыблемость и изменчивость, одинаковость и разнообразие. А по форме это, пожалуй… возврат к предкам. Так, разбиение на гаметы — отголосок прокариотического бытия. Стадия одноклеточной зиготы — возврат к микробам. Эмбриональное развитие — воспоминание о рыбообразных предках. Наконец, сколько бы ни рядился человек в одежды цивилизации, репродуктивное поведение уподобляет его животным предкам, которые точно так же умели ухаживать, заниматься любовью, вынашивать, рождать и вскармливать дитя.
Противовирусные препараты: за и против
Добро пожаловать в Армению. Знакомство с Арменией
Крыша из сэндвич панелей для индивидуального строительства
Возможно ли отменить договор купли-продажи квартиры, если он был уже подписан
Как выбрать блеск для губ
Чего боятся мужчины
Как побороть страх перед неизвестностью
Газон на участке своими руками
Как правильно стирать шторы
Как просто бросить курить
- 2084 -
