Вот в последний раз вспыхнуло заходящее солнце, скользнуло слабеющим лучом по деревьям и погасло.
А когда загорелась утренняя заря и омытое чистой росой светило снова поднялось над озерной гладью, глазам предстало удивительное зрелище: высоко в небо взметнулось стройное и сильное здание, словно рожденное единым росчерком великого художника.
Это Успенская церковь в Кондопоге на берегу Чупа-губы Онежского озера, построенная в 1774 году.
Нет в ней ни сложной композиции архитектурных форм, ни феерического многоглавая, как в Кижах, ни затейливого декора - ничего, что бы существенно отличало ее от других северных шатровых церквей. И все же равной ей нет! Как в фокусе линзы, собрались здесь лучшие черты народного зодчества, а простота претворилась в такое величие, какое впечатляет куда сильнее самых изысканных украшений...
Издавна русский человек селился по богатым лесом берегам озер и рек. Лесные чащи давали ему приют, кров, пищу. Из дерева рубили избы и амбары, возводили церкви и соборы, строили города и крепости. От одной деревни к другой, от города к городу шли артели плотников с топорами за поясом. Они и создавали удивительные памятники архитектурного и строительного искусства. Имена их, как правило, неизвестны, ведь строили не бояре и воеводы, не заезжие прославленные зодчие, а простые русские мужики. Народ - тот самый, что испокон веков жил на этой земле, пахал и защищал ее, орошал своим потом и кровью, слагал о ней песни.
На протяжении столетий страна наша не знала покоя. Воинственные соседи, княжеские усобицы, нашествия могущественных врагов с востока, запада и юга не позволяли ей надолго вложить меч в ножны. Но несокрушимым заслоном вставали перед недругом русские города. Те же крестьяне и посадские люди брались за топор, рубили лес и ставили крепости - города, городцы, детинцы, кремли, остроги. Словно кольчуга воина, опоясывали их кольца бревенчатых стен, о которые разбивались вражеские орды.
Летописи рассказывают, что уже в IX веке, на заре русской государственности, были построены города-крепости: Новгород, Полоцк, Белозерск, Ростов Великий. К концу XVI столетия на южной границе Московской Руси выросла сильная оборонительная линия из деревянных крепостей - Воронеж, Ливны, Елец, Кромы, Оскол, Белгород; на берегу Белого моря - Кола, Кемь, Сумский острог; в Поволжье - Черный Яр, Самара, Царицын. Иногда на стратегических рубежах возводились "стоялые остроги"; в них постоянно никто не жил, но в военное время сюда посылались гарнизоны. Героический образный строй укоренился в народной архитектуре и стал одной из самых характерных и ярких ее особенностей. Недаром силуэты многих деревянных церквей и звонниц напоминают былинных богатырей, стоящих заставой на русских границах.
Трудная судьба выпала на долю деревянного зодчества и особенно оборонного. Десятки больших и малых войн, пожаров и иных бедствий пронеслись над многострадальной Русью. Гром первых пушек возвестил начало конца прежних крепостей, стены, и башни которых не выдерживали ядер. В XV- XVI веках на месте многих из них вырастают каменные, а в следующие два столетия на смену деревянным повсеместно пришли сложные фортификационные сооружения. Вскоре только полу развалившиеся башни да куда более прочная память народная напоминали о ^золотом веке" деревянного оборонного зодчества.
Для своего времени, однако, это были грозные сооружения. Обычно крепости рубили "тарасами": две параллельные стенки через каждые шесть-восемь метров соединялись поперечными, и образовавшиеся клети заполнялись землей и камнями. Затем настилали сверху бревна, а в самых клетях прорубали небольшие окна - бойницы нижнего боя. Для защиты воинов от стрел, ядер и пуль на стенах устраивались брустверы-"обламы": их сооружали на выпускных бревнах поперечных переборок и покрывали двускатными кровлями. Бойницы тут прорубались со скосом вниз, чтобы увеличить площадь обстрела, а в полу делались "стрельницы", через которые горячей смолой или кипятком защитники поражали врага, прорвавшегося к самой крепости.