Альфонс XIII Испанский и диктатура генерала Примо де Ривера

Государственный переворот привел к тому, что оба крупнейших политических направления, на которые опиралась система реставрационной эпохи, практически исчезли как организации. Можно сказать, что завершился процесс длительного распада обеих партий, практиковавших согласованную ротацию. Отныне можно говорить только об индивидуальных позициях, которые занимали в течение шести лет диктатуры старые политики как вожди отмирающих партий.
Если учесть, что свой новый режим Примо де Ривера представлял как переходной, установленный без каких-либо намерений ликвидировать Конституцию, но единственно для того, чтобы отойти от старой политики, восстановить порядок и устранить африканскую проблему, неудивительно, что широкие народные массы относились к этому движению с симпатией, и политические партии не оказали ни малейшего противодействия. Если к тому же принять во внимание, что ни консерваторы, ни либералы не пользовались моральной поддержкой, что их слаборазвитый в организационном отношении аппарат не мог оказать никакого сопротивления и что военное правление, несмотря на громкие призывы к борьбе против политиков старого режима, едва ли следовало им, то возникает вопрос, а мог ли король поступить иначе?

 

 

Мог ли не сотрудничать с диктатором и отказаться от своих намерений?
Но шли месяцы, а ни Примо де Ривера, ни король никоим образом не демонстрировали стремления восстановить парламентскую систему. Вместо этого король даже прославлял заслуги диктатуры, все резче нападая на старых политиков и умаляя значение конституционной системы: «Конституция! — говорил Альфонс XIII. — Как же мало весит это слово по сравнению с безопасностью и спокойствием, восстановленными в интересах народа! Если бы вновь открылся парламент, то пришлось бы столкнуться с тем, как старые политики, которые привели к развалу страны, снова начали бы свои перебранки и продолжили бы пустую болтовню. Все будет снова, как прежде. Двенадцатимесячная работа пошла бы насмарку».
Это заявление, возможно, скорее обусловленное пылким темпераментом короля, чем восхищением диктатурой, по сути, выражает желание Альфонса остаться вне политической суеты, которая, по его собственным словам, ему наскучила и опротивела. Именно такое отстранение от политики обеспечивал ему генерал Примо де Ривера, который исполнял функции главы правительства и государства, а монарху предоставлял спокойную роль быть правителем, но не править.
После решения в 1926 года марокканской проблемы, казалось, возможен возврат к конституционной системе. Но прошло еще три года, пока конфликт диктатора с артиллеристами из-за профессиональных требований, не имевших ничего общего с политикой, не вынудил короля отказаться от Примо де Риверы и вернуться к конституционной системе.
Одной из крупнейших неудач диктатуры было разрушение либеральных и парламентских правоцентристских группировок, которые долгие годы поддерживали монархию. Главная же ошибка монарха состояла в том, что он пошел на предложения диктатора и институционализировал его режим, сохраняя диктатуру до конца 1929 года. Тем самым он вызвал враждебность тех, кто ему больше всех мог бы помочь: старых монархистских политиков, которых король шесть лет игнорировал и которыми пренебрегал. Поэтому многие из них заняли позиции, все больше сближавшие их с республиканцами.
Статья получена: www.world-history.ru