(Павел Банников) Ванька Каин

В 19-м номере "синего журнала" за 1912 год была помещена фотография борца с необычной внешностью. Длинные руки с огромными ладонями, мощная сутулая спина и огромная голова создавали этому атлету какой- то фантастический образ. Это был профессиональный борец Павел Банников, уроженец Вятской губернии, выступавший под псевдонимом Ванька-Каин. Это вымышленное имя дал ему знаменитый организатор чемпионатов французской борьбы И. В.

 

 

Лебедев ( дядя Ваня ) Но в отличие от разбойника Ваньки-Каина вятский силач при всей своей зловещей внешности в жизни был добродушным и покладистым человеком.

Его спортивная карьера началась в начале двадцатого века, в период массового увлечения чемпионатами по борьбе и выступлениями атлетов с силовыми номерами. Для привлечения публики организаторы чемпионатов нередко практиковали выступления борцов в масках, что, конечно, интриговало зрителей. Одним словом, не скупились на выдумки. Иногда распространялся слух, что под той или иной маской скрывается аристократ- спортсмен, который из-за своего социального положения не хочет себя называть, но любовь к спорту заставляет его принять участие в соревнованиях. Но обычно под маской скрывался какой-либо борец из другой труппы. Была и особая категория атлетов - борцы-великаны и атлеты, обладавшие большим весом. Их участие в чемпионатах всегда обеспечивало аншлаг.

Наиболее известными были: вятский великан Григорий Кащеев ( Косинский ) - рост 2 метра 8 сантиметров, москвич Святогор ( Климов ) - рост 2 метра 23 см., великан из Архангельска Иван Леший ( Лобанов ) - рост 2 метра 6 см. Из борцов огромного веса самым популярным был Всеволод Авдеев, выступавший под псевдонимом дядя Пуд. Весил он 14 пудов. Позднее атлет выступал в качестве арбитра, был даже драматическим актером. Из иностранных толстяков наиболее известным был немецкий атлет Эмиль Науке, весивший 17 пудов. К этой категории необычных атлетов и принадлежал Павел Банников. А вот, что сообщал он о себе в "Синем журнале: "Мальчишкой-то я был неказистым. Со временем еще похорошел. Так, бывало, кто задразнится из мальчишек соседних, я его по затылку и стукну. А как шестнадцать лет мне минуло, я и сбег из дому. Попал в тайгу. Идешь- бредешь по тайге, живого лица не видишь. Раз напали на меня двое. Стукнул я их кулаком по голове, да и бежать скорее. Один застонал. Может, и померли, сердешные. Бежал я без малого часа два. А потом свалился и заснул. Спал, думаю, целые сутки. А то раз с медведем встретился. Как с человеком боролся. И смешно вспомнить, ведь, вот, так сказать, животное, а подножку так и норовит. Медведя-то я, поборовши, скушал. Пришел потом в Забайкалье. Поступил на Мысовой молотобойцем. Там у меня история вышла. То есть не история, а по-образованному инцидент. Был у нас мастер... Славился по всей Мысовой как наипервейший силач. Вот и стал он ко мне привязываться. Я его и осадил осторожно, только ручкой-то молотка по затылку попал. Он и брякнись на землю, в приемный покой потащили. Основательность у меня, знаете, в каждом движении, и рука к тому же тяжелая. Пошел я опять, значит, пешком. Тайгой шел.

В Приамурский край зашел. В одном большом селе вижу цирк бродячий. Пустили меня на галерею. А я как увидел, что борцы вышли, кричу неистовым голосом:

"Господа хорошие, какие вы ни есть борцы, а я вас передавлю". Вся публика ко мне... Пустили меня на арену. Вышел на меня здоровый борец-немец. Перевернул я его: немец на спине лежит, а я на нем, значит, сверху. Публика насыпала мне в шапку двенадцать рублей сорок шесть копеек. Надо правду сказать, немец-то после этой борьбы через месяц и Богу душу отдал. А только я к этому непричастен. Теперь в Петербург приехал бороться. Хороший город. Только, чаю, такого нет, как в Сибири."

И, конечно, после подобных сообщений с изрядной долей преувеличений и вымысла, публика валила в цирк и с нетерпением ждала появления на арене того или иного разрекламированного борца. А вот, что много позднее сообщила о Банникове газета "Кировская правда" от 17 мая 1981 года. "Наверняка многие наслышаны о знаменитых вятских силачах Григории Кащееве и Василии Бабушкино. Но вряд ли читатели знают, что цирковой борец Павел Банников, известный под именем "Ванька-Каин" - наш земляк. В 70 годах прошлого века окончил земскую школу. Лет десяти- одиннадцати Павел пошел на заработки - стал молотобойцем в Иловатском затоне у пароходовладельца. Потом им же был в Перьми.

Борцом Банников стал в 1910 году. Этот талант у него открыл польский борец и антрепренер Жилинский. В петербургских газетах о Павле тогда писали так:

"Особый интерес вызвало появление на арене нового борца-силача с Сахалина (его почему-то считали сахалинцем) Ивана Каина. Высокий ростом, с огромной круглой спиной, с какими-то узловатыми ногами и головой, похожей на самую фантастическую карикатуру, он казался чем-то необычайным даже среди тех полуатлетов-полугорилл, в которых превращались профессиональные борцы двадцатого Столетия. Изобретательные на сногсшибательную рекламу держатели чемпионатов без стыда и совести поднимали шумиху вокруг этого борца. Они придумали ему псевдоним Ваньки-Каина, зачислили его в поселенцы Сахалина, сообщили о том, что он удавил несколько борцов и голыми руками задушил медведя. Все это делалось для того, чтобы побольше заработать на выступлении честного, наивного геркулеса-монстра.

В Петербурге в 1912 году в одном из чемпионатов Банников одержал десять побед, в том числе над рекордсменом мира Петром Крыловым и немецким борцом А. Шнейдером. В этот чемпионате он подучил второй приз и звание чемпиона Европы. Весной того же года на крупном турнире в Москве Банников завоевал второе место с одним поражением, уступив чемпиону мира Вахтурову. В 1914 году вместе с известными борцами &Лурихом& и &Абергом& и антрепренером Жилинским Павел Иванович уехал в Америку, где тоже произвел фурор. Во время этой поездки наш земляк умер в 1915 году в Южной Америке от дизентерии."

А вот, что рассказал племянник Банникова о своем дяде-борце. "Мне было всего тринадцать лет, но я уже кормил себя, работая мальчишкой на посылках у купца в городе Орлове. Однажды меня позвал к себе хозяин и, широко улыбаясь, сообщил приятную новость: "Отпускаю тебя, Сенька, домой на столько, сколько погостит твой дядя. Иди, он ждет тебя. "Какой дядя? - думал я, - все дяди жили от нас неподалеку, только один из них, Павел, находился где-то далеко. Он боролся в цирках и побеждал. Неужели он? "Ожидания не обманули. Войдя в магазин, я увидел удивительного человека. Он был выше всех ростом, с длинными руками, большой головой и такой нескладной фигурой, что новый, с иголочки сшитый костюм, мешком сидел на нем. Дядя оказался не страшным, а добрым, и я зря робел. Его глаза смеялись, и он говорил: "Ну и племяш у меня! Хороший племяш, вот тут, в чемодане, для тебя подарок".

О популярности Банникова свидетельствует и следующее сообщение, помещенное в журнале "К спорту" за 1914 год. "Борьба в саду "Тиволи". И. Каин, сбежав из-под опеки г. &Лебедева&, вступил в чемпионат сада "Тиволи". Сейчас на нем при помощи усердной рекламы услужливых газет и ведут в чемпионате всю игру". В 9-м номере журнала "К спорту" опубликованы результаты 1-го конкурса самых популярных профессиональных борцов. Иван Каин занял 13 место из 50 участников. Первенствовал Иван Поддубный.

Особым успехом Павел Банников пользовался у посетителей галерки - студентов, рабочих.