Каждый день — праздник

В то утро дверной звонок зазвенел очень рано. Я открыл балконную дверь, и на меня дохнуло холодным влажным воздухом. С улицы резко тянуло дымом. Там юные непальские коммерсанты, торгующие почти круглые сутки всякой всячиной, грели над костром озябшие руки. Сквозь пелену утреннего тумана у ворот проступал силуэт мужчины, оживленно размахивающего руками, словно он делал утреннюю гимнастику.

 

 

— Пора вставать! Кто же спит после восхода солнца?! — послышался знакомый голос. — Тем более в праздник!

Ну вот, опять праздник. Не успел закончиться один, и на тебе, другой.
— А я к тебе со своим мальчиком, — поздоровавшись, сказал мой давний друг Арьял, пропуская вперед сына. В одной руке у мальчугана был небольшой медный подносик с горкой красной кашицы, в другой — гирлянда цветов.— Я ему как-то рассказал, что ты приобрел тибетского терьера, так он все эти дни уговаривал меня пойти поздравить собачку.

Щенок словно бы знал, по какому случаю пришли гости. Виляя пушистым хвостом, он подбежал к мальчику и попытался лизнуть его в нос. Парнишка быстро окунул палец в кашицу и, пока терьер стоял на задних лапах, успел поставить на его лоб ярко-красное пятно — тику, а на шею повесить цветочную гирлянду.

— Послушай, если вы пришли поздравлять пса, то зачем подняли в такую рань меня?! — со смехом обратился я к Арьялу. — Но коль вы и меня подняли с постели, пойдем пить кофе. Заодно расскажешь, какой такой сегодня праздник для собак.
— А вчера был для ворон, — совершенно серьезно сообщил Арьял. — И, судя по всему, ты тоже его праздновал. — Он показал на лежащую на земле сшитую из листьев маленькую чашку, в которой оставалось немного риса. Соседские ребята просунули ее вчера под ворота.

Для непальцев непрерывная череда праздников стала не только неотъемлемой частью их жизни, но и своеобразным народным календарем, самым понятным и доступным. Ведь в местных календарях разобраться довольно трудно — один солнечный, а другой лунный. Да и временные перепады между ними исчисляются десятками и сотнями лет, так что одновременно можно жить и в XII и в XXI веках. Кстати, первый день Нового года по каждому календарю, причем они не совпадают, празднуется всеми без исключения. И никого во время веселья не волнует, индуистское это летосчисление или буддийское. Мне как-то один непалец сказал, что в этой стране почти каждый день — праздник. Поначалу это вызывает откровенную улыбку: хорошо живут, все дни гуляют! Но со временем убеждаешься, что это вовсе не так. Чтобы прокормить семью, — а она здесь не два-три человека, и даже не пять, — надо вспахать клочок террасированного поля, расположенного подчас под самыми облаками, удобрить и напоить землю, а эта работа далеко не из легких. Удобрений вечно не хватает, оросительные каналы то засоряются, то разрушаются обвалами и оползнями. Потом, чтобы молодые побеги не зачахли, приходится все дни напролет, согнувшись в три погибели, с помощью тяпки оберегать тонкую струйку живительной влаги. И это все на такой круче, на которую снизу и смотреть страшно.

Короче, для простого непальца не так уж часто выпадает настоящий праздник, когда можно наконец-то разогнуть спину, скинуть тяжесть повседневных забот и присоединиться к искрящемуся весельем людскому хороводу.

— Нынешний праздник посвящен Лакшми — богине счастья, красоты, богатства и многого другого. Время его проведения выбрано не случайно, — прихлебывая крепкий кофе, повел рассказ Арьял.— Сейчас конец октября, в полях поспел рис — главное богатство крестьян. В народе нынешний фестиваль издревле называют Тихар, что значит «праздник огней». Этот праздник часто называют и Панчак Яма, что означает пять дней бога Ямы... Пять дней празднуют Панчак Яма.

В первый день почитают ворон, которых в Непале считают посыльными Ямы. Люди сшивают из листьев небольшие чашечки, куда кладут еду, благовония и даже мелкие монеты. Непальцы свято верят, что эти птицы, своим карканьем навлекающие беду, не принесут дурную весть в дом, у порога которого их ждет угощение. Поэтому не только во время праздника, а каждое утро хозяйка дома обязательно бросит им горсть риса.

На другой день воздается должное собакам. Лишь во время Панчак Ямы все вдруг вспоминают, что от них тоже зависит очень многое. Ведь именно псы решают: пропустить ли душу умершего в подземное царство на суд Ямы. И как тут не задобрить бродячего барбоса красной тикой-благословением, не украсить его цветочной гирляндой.

На третий день приходит черед коров. Ведь именно она дает молоко, творог, масло и удобрения, без которых не быть хорошему урожаю. Не случайно в Непале корова считается земным воплощением Лакшми — богини богатства.

...Рано утром коров тщательно моют, киноварью наносят пятно на лоб, красят рога и хвост, потом начинают угощать сладостями и фруктами. Истинные индуисты прикладываются лбами к их туловищу, кланяются в ноги, а в заключение на четвереньках пролезают под животным. Воздав должное коровам, приступают к украшению входа в дом цветами и гирляндами, рисуют красной краской замысловатые орнаменты, а пол жилища натирают красной глиной.

Но вот жилище прибрано и празднично разукрашено. Теперь надо ждать ночи. Именно в полночь богиня Лакшми спускается на землю и посещает дома, в которых все готово к приему высокочтимой гостьи. А чтобы она ненароком не заблудилась и не обошла милостью хозяев, на пороге и окнах выставляются зажженные масляные светильники. Те, кто побогаче, украшают свои дома гирляндами электрических лампочек. Однако и это не все. В комнатах от самого порога приготовленной из рисовой муки белой краской проводится полоса к тому месту, где обычно держат шкатулку с деньгами и ценностями. Кое-кто не довольствуется этим и для стопроцентной гарантии рядом кладет золотую или, на худой конец, серебряную монетку, предварительно вымыв ее в молоке или воде, набранной из «священной» реки. Это довольно прозрачный намек доброй Лакшми, что неплохо бы принять меры, чтобы денег в шкатулке стало побольше.

Ночь прошла. Лакшми побывала в доме — теперь все будет в порядке. И тут начинается искрометное веселье. Именно искрометное, поскольку в праздник огней без фейерверков и хлопушек просто не обойтись.

На четвертый день приходит очередь волов и буйволов. Крестьянину без этих трудяг не прожить. Особенно почитают их невары, коренные жители долины Катманду.

Наконец наступает «Бхай Тика», заключительный день фестиваля. Каждый мужчина должен посетить свою сестру, а если ее нет, то какую-нибудь знакомую. В этот день сестры воздают всяческие почести братьям как своим, так и названым, украшают их цветочными гирляндами и, произнося магические, «отводящие дьявола слова», усыпают их головы и плечи лепестками. Затем на лоб брата наносится огромная тика. Когда все таинства ритуала завершены, сестра угощает его сладостями, фруктами и орехами, а взамен получает дорогие подарки. Этот ритуал берет начало в легенде.

...Давным-давно, «когда боги жили среди людей», Яма однажды поджидал душу юноши, заболевшего тяжелой болезнью. Сестра больного упросила бога немного потерпеть: она, мод, закончит молитву над умирающим. И как только завянут цветы, которыми она осыпала обреченного, его душа предстанет перед Ямой. Но этого так и не произошло: хитрая девушка выбрала бессмертники. Юноша оказался спасенным от преждевременной смерти.

— И теперь, когда сестра осыпает тебя благоухающими лепестками, она обещает долгую жизнь. Согласись, ради этого стоит устраивать праздник, — заключил Арьял.

...Сыну Арьял а надоело ставить тики моему терьеру. Не успевал он приложить комочек красной кашицы на закрытый длинными волосами лоб щенка, как тот либо сбивал тику лапой, либо начинал так трясти головой, что ярко-красные рисинки радужным дождем рассыпались по комнате. Мальчуган начал дергать отца за полу пиджака, уговаривая пойти поздравлять других собак, а то эта бестолковая — никак не хочет ходить с тикой.

Не успели мы выйти за ворота, как окунулись в праздничную суету. На тротуаре, а то и прямо на мостовой были раскинуты универсальные мини-магазины, где продавались дешевая бижутерия, различные сувениры. Навстречу нам попались несколько самодеятельных оркестров. Ритм задавали барабаны, веселую мелодию вели кларнеты и тростниковые дудочки, звенели в такт медные тарелки и колокольчики.

Мы остановились у недавно построенной из кирпича и расписанной диковинными зверями просторной беседки — места для отдыха путников. Раньше здесь росло огромное дерево со множеством воздушных корней и боковых стволов. Однажды над городом пронеслась буря, и от великана осталось лишь несколько побегов, которые потом окружили кирпичными сводами с ритуальными колоколами.

— У нас много таких тихих мест. Они служат и для отдыха, и для воздания должного священному фикусу. Почему священному? О, это долгая история. В другой раз непременно расскажу...

По древним обычаям, например, нельзя выращивать банан или бамбук около дома. Считается, что если человек наступит на их тень, то непременно умрет. Также и сами молодые ростки неминуемо погибнут, если на них упадет тень человека. Зато в Патане — одном из городов-музеев долины Катманду — пальмы окружены таким безграничным поклонением, что могут расти где им вздумается. Если даже росток пробился в земляном полу дома, то нужно обязательно проделать отверстия в потолке и крыше, чтобы пальма могла свободно тянуться к небу. — Арьял, остановившись у одного из домов, улыбнулся: — Очень жаль, но нам пора расставаться.

— Может быть, встретимся во вторник и ты продолжишь свой удивительный рассказ? — предложил я.
— Во вторник?! Ни в коем случае — я не хочу портить с тобой отношения. Ведь это самый неудачный день для визитов. Во вторник даже дочь не отважится проведать своих родителей. Во всяком случае, моя жена уж точно...