Как будто вышел из Мавзолея юный пионер с барабаном наперевес и горном навскидку и уже приготовился, надул щеки и вознесется над седой красной площадью его гордый горн и взметнутся из пионерского горна великие и простые слова: "Боже, царя храни!"
Принято считать, что семья должна отвечать трем требованиям: родство ее членов (по крови или по закону), общий бюджет и общая крыша. Если вы примерите эти требования к себе, то, при предельной искренности, должны будете признать, что частенько и даже регулярно выпадаете из собственной семьи либо вторгаетесь в чужие семьи. Любой "подкожный рубль", любая отлучка из дома, любая интрижка и измена ставят вас вне собственной семьи.
Участвуя в проведении нескольких переписей населения, я с каждым десятилетием наблюдал возрастающую асимметрию семей – число замужних женщин все более превышает число женатых мужчин, а доля чисто женских семей неизмеримо больше доли чисто мужских и даже, в ряде регионов страны, например, в текстильном Ивановском крае сопоставимо с числом двуполых семей. Можно сказать, что фиктивность семьи достигла к концу советского периода нашей истории своего апогея, и с этим социальным "достижением" мы начали строить "рынок", предполагающий, кстати, прочность семьи как стабилизирующего социального института в условиях жесткой конкуренции.
К началу 90-х годов мы достигли также рекордной отметки сиротства, хотя никаких войн на собственной территории не вели почти полвека. Тогда статистика сиротства держалась на уровне 1 миллиона 300 тысяч человек – в Америке было тогда ровно столько же миллионеров. То есть один советский сирота чем-то неуловимо походил на американского миллионера. При этом сиротой у нас считается только не достигший 16 лет, а как получил паспорт, так и не сирота уже. Кто хоть немного знаком с нравами и обычаями наших детдомов и специнтернатов, тот знает: сирота – жертва и враг общества на всю жизнь и даже в детях своих плодит неутолимую обиду. Среди этих изгоев есть свои изгои – обитатели и выходцы "домов ребенка". Редчайшим из брошенных матерями в роддомах детям удается прожить несколько невероятных лет в этих заведениях. По большей части эти несчастные уроды, дауны, идиоты, дебилы и олигофрены, "ботаника" на жаргоне работающих здесь медиков, - дети безумной и страстной любви. Ромео и джульетты, творя в неистовых и ранних страстях детей, юные матери с несозревшим для материнства чревом – вот поставщики этой, действительно, почти растительной породы людей. И трудно сказать – в радость ли им дарованная жизнь или в наказание за чужие грехи.
Итак, постсоветская семья стартовала с очень низкого старта, фактически лежа, фактически лежа навзничь – не самая удобная поза для взлета и расцвета. И первое заметное явление этого периода – "здоровая семья", клубная форма общения на базе "здорового образа жизни", банных ритуалов, родов в воде, вскармливания грудью до коренных зубов, моржевания и прочих социально-биологических экспериментов на себе. Данное явление, сильно укоренившееся в нашем обиходе, вполне может быть названо зоокоммунизмом. В жизни не встречал более хищных и беспощадных самок, более конеобразных самцов, более бескультурных тварей, готовых за своего мужа и ребенка перегрызть горло собственной матери, oтрицающих предков и всю историю и культуру своей фамилии.
С культурологической точки зрения семья – институт гораздо более сложный, чем социально-демографическое определение, данное в начале статьи. На заре эллинистической культуры филы (роды, фамилии) стали возникать после формирования комов и демов – социальных групп, привязанных к данному участку земли и называющих себя по месту проживания. Филы оформлялись по мере создания культуры как способа обработки земли (таков изначальный смысл слова "культура") и предшествовали образованию понятия личности, персоны, индивидуальности. Последнее возникло лишь в героическую эпоху античной истории. Семья в русской традиции включает в себя не только родство и свойство, но и умерших предков "до седьмого колена" или, что по времени одно и то же, до падения креста на могиле (примерно 120 лет). Умершие предки, хоронившиеся под порогом дома, оставались членами семьи, служили оберегами и злыми духами (отсюда – обычай ничего не делать и даже не здороваться через порог, отсюда же и образ домового – ночного помощника и проказника).
Семья также включает в себя последующие генерации, которым ныне живущие оставляют бытовые семейные традиции, материальное и духовное наследство, семейные хроники, генеалогии, тайны и проклятия рода. Вся советская история заполнена искоренением понятия семьи в этом, широком и культурно-историческом смысле. Советский человек – это есть и остается, прежде всего, "иван-не помнящий родства", "сволочь", сволоченная из разных углов в данное место, ненадолго и без укоренения.
"Здоровая семья" сегодняшних дней и ночей, вывернутая наизнанку, лишенная флера интимности, обсуждающая зачатие как публичную процедуру – виварий или обезьянник. Это – на одном полюсе. Другой – бездомные старики и дети, вышвырнутые родителями и детьми из жизни. Их – миллионы. Они кишат в самой вонючей грязи общества, они нищенствуют и побираются, жрут прямо из помоек и давно забыли о самых примитивных благах цивилизации: туалете, ванной, личной гигиене.
Мы стали бессовестным обществом.
В 1991 году, pазрабатывая методологию социально-экологического мониторинга, мы установили эту крайнюю форму духовной деградации общества. Она наступает, когда становится массовым старческий суицид. Социальная психология такова, что цена жизни в индивидуальном сознании возрастает по мере сокращения срока предстоящей жизни: в молодости люди идут на эту крайнюю меру по самым незначительным поводам, причинам и мотивам, старого человека может толкнуть на роковое решение только самое тяжелое отчаяние.
Сегодня суицид стремительно стареет. Между двумя полюсами – так называемая "нормальная" или "средняя" семья, испытывающая глубокий и безнадежный кризис. Его можно охарактеризовать как родительское банкротство.
Моральный, экономический, сексуальный авторитет родителей во многих семьях рухнул – и ничто не стоит на защите этого авторитета. Дети учат родителей зарабатывать деньги, воспринимать масс-культуру, сексуальному поведению, политическим ориентациям. Дети просто игнорируют семейные нормы и правила как рухнувшие вместе с "совком", что, увы, так и есть на самом деле. Растерянные и потерянные, родители оказались менее адаптированными к обвально происходящим изменениям и это не прибавляет им семейного авторитета. Деморализованные, дезориентированные и подавленные беспощадной "шокотерапией" наших реформаторов-каннибалов (самый губошлепный из них как-то меланхолически заметил, что эта генерация к рыночной экономике не приспособлена и потому для своего же блага должна как можно быстрее вымереть), они не могут противостоять и противоборствовать трем pазбушевавшимся стихиям: школе, церкви и улице.
Школа и сама переживает страшнейший кризис, так и не создав национальной концепции базового образования, не сумев адаптировать импортные концепции, но порушив собственную, существовавшую десятилетиями. Школьная чехарда и апатия педагогов превратили образование в вяло текущую тягомотину и скукотищу для 90% школьников. Школы превратились скорее в рассадники наркомании и бесконтрольного секса, чем в очаги просвещения.
Церковь и особенно миссии различных конфессий впрямую зовут "оставь мать твою и отца твоего" ибо они – поколение атеистов и маловеров. Борьба за души, за поголовье паствы и общины беспощадна к разваливающейся семье, все более держащейся на печатях в паспортах и в других документах личности. "Улица" - это, прежде всего, средства массовой информации, втюхивающие в сознание подрастающей генерации ценности и образ чужой и чуждой жизни. Это также собственно уличная социальная среда, криминогенная и скорее "зона риска", чем пространство игры.
У родителей опускаются руки и не только руки. Вся современная история, начиная с перестройки – демографическая катастрофа: уровень рождаемости падает стремительней роста уровня смертности. Мы просто-напросто вымираем, прости Господи, и даже устойчиво позитивный баланс эмиграции-иммиграции не спасает нас – в РФ ежегодно численность населения сокращается на полмиллиона человек. Размеры и характер демографического коллапса давно превзошли трагедию Великой Oтечественной.
На этом фоне сытое американское благополучие кажется унылым "поносом жизни" – невыразительным и скучным потоком существования. Однако это не совсем так, и здесь имеются свои трудности, проблемы и своеобразия. Америка – пуританская страна. Это значило изначально господство аскезы трудолюбия (по латыни и на английском - industria) и воздержания. В постиндустриальном обществе эти два основания превратились в аскезу развлечения и систему ограничений и табу – на алкоголь, флирт, внебрачный секс, табак, натуральные меха, запахи, издавание звуков после одиннадцати вечера, физические контакты с живой природой (только наблюдение) – чего только не запрещено или не осуждается самым решительным образом.
Что касается pазвлечений (разумеется, безалкогольных!), то здесь сформировался культ детей, заставляющий и взрослых впадать в детство, быть инфантильно жизнерадостными и по-пионерски, по телячьи-жеребячьи глуповатыми. Что невыразимо скучно. Половина всех телепередач в Америке – хохот толпы, монотонный, как канонада. Это не избавляет американские семьи от привычных для нас проблем непонимания поколений в семье. Здесь также происходит переход от семьи как клана со многими генерациями в сознании 50-летних и старше к семье двух поколений в сознании молодых.
Данный переход более pазителен даже, чем у нас. Америка – страна иммигрантов: первое поколение не всегда осваивает английский язык и уж совершенно не вписывается в американскую культуру и образ жизни. Вторая генерация сохраняет только внешние этнические и расовые признаки и чаще всего теряет родной язык. В третьем поколении язык утрачивается практически полностью и сохраняется лишь смутная легенда о стране своих предков. Третье поколение с точки покинутой им культуры - настоящее generation Zero, "нулевое поколение", по которому можно писать любые письмена и узоры – вот откуда в американцах такая культурная динамичность и восприимчивость к социо-культурным нововведениям, будь то кино, рок или компьютер. Разумеется, это усиливает коррозию семейных отношений между поколениями. Вместе с тем, и не без усилий феминистического движения, семейный институт Америки стабилизируется и сковывается. Процессуальная сложность бракоразводных процессов, явное неравноправие полов при разводе и развале семьи не располагают к прекращению семейных отношений, даже если они начинают yтомлять.
Но это имеет и оборотную сторону – люди и не спешат вступать в брак, предпочитая долголетние связи с бой-френдами или герл-френдами. Еще одно следствие данной ситуации – рождение детей несовершеннолетними. Школьницы последних классов охотно идут на материнство без отцовства – им тут же предоставляется возможность получения бесплатного и отдельного от опостылевших родителей жилья, вполне приличное государственное обеспечение и обслуживание, включая медицинское.
В американском oбществе семья превращается в убежище от СПИДа – пусть скучновато, зато безопасно, а для развлечения имеются: у женщин – косметика и мыльные оперы, у мужчин – пицца и футбол, у обоих полов – маниакальное блюдение и наращивание здоровья.
Заметное явление aмериканской семейной жизни – экспорт детей и приемные дети. Началось это после Вьетнамской войны и по сути не связано с физической неспособностью к деторождению – чаще это акт совести или пуритански понимаемого милосердия. Посмотрите, кто является основным эмигрантом из России, Украины, Белоруссии, Вьетнама – грудные дети для американских семей. Обычно это спасаемые от сиротства и врожденных болезней хилые и немощные, отстающие в развитии малютки. Мы можем только пожелать им благополучного счастья и сказать спасибо американским супружеским парам, увозящим несчастных. Еще один, экзотичный пока для нас, коррозийный разлом американской семьи – моносексуальные семьи голубых и розовых. В ряде штатов они официально регистрируются и защищаются законом. Нынешняя администрация Белого Дома весьма благосклонна к сексуальным меньшинствам и их правам.
В проспекте одного yниверситета я как-то прочитал такую, диковатую для нас, фразу: "Библиотека нашего университета будет доступна и бесплатна для Вас и вашего супруга, какого бы пола он ни был".
Конечно, американцам eще далеко до стран Северной Европы, где регистрируются браки с животными, но, зная шустрый нрав американского общественного сознания, можно предположить скорую близость бестиарных семей.
Противовирусные препараты: за и против
Добро пожаловать в Армению. Знакомство с Арменией
Крыша из сэндвич панелей для индивидуального строительства
Возможно ли отменить договор купли-продажи квартиры, если он был уже подписан
Как выбрать блеск для губ
Чего боятся мужчины
Как побороть страх перед неизвестностью
Газон на участке своими руками
Как правильно стирать шторы
Как просто бросить курить
- 2849 -
