Издержки воспитания. Хорошие манеры по-прежнему помогают находить работу

Собеседования с кандидатами на руководящие позиции — головная боль и для хедхантеров, и для потенциальных работодателей. Набивая себе цену, соискатели подчас забывают об элементарных нормах этикета. За это их заносят в черные списки.

«Невоспитанные соискатели попадают в черный список», — резюмирует Мельникова из HR-Partners. Он не фиксируется письменно, его содержание не попадает на рынок труда, продолжает она. загрузка...     «Но это не клеймо на всю жизнь, — поясняет Мельникова. — Просто таким людям я не потороплюсь помогать».

Однажды Теду Уайату, гендиректору компании — производителя компьютеров, пришлось испытать шок от собеседования с кандидатом. Дело было в феврале 2003 г., а речь шла о вакансии руководителя подразделения по управлению человеческими ресурсами. Уайат пришел на полчаса позже назначенного времени из-за важного совещания, и, когда он наконец вошел в переговорную, соискательница встала, вышла и уехала на корпоративной машине. «Ее взбесило, что пришлось ждать, — вспоминает Джон Хейбуш, бывший начальник аппарата Уайата. — Но ее реакция стала для нас полной неожиданностью».

Для большинства людей, которые приходят на собеседования, очевидно, что так себя вести нельзя, если хочешь получить работу. Но тем не менее соискатели зачастую забывают, что при отборе судят не только их профессиональные качества, но и стиль общения. Хорошие манеры поведения — это часть профессиональных навыков топ-менеджера, утверждает Ольга Суворова, управляющий партнер компании Suvorova & Partners Executive Search.

«Первые лица компании часто ведут переговоры с партнерами и клиентами, нередко бывают на светских раутах, где могут завязаться полезные деловые знакомства, — продолжает она. — В случае с топ-менеджером умение вести себя в обществе важно не столько для отдельно взятого человека, сколько для бизнеса в целом».

Встречное положение.

При встрече с кандидатом я всегда обращаю внимание на его манеру поведения и стиль одежды», — говорит Сергей Миронов, гендиректор «Украинских радиосистем». Он отказал соискателю в должности PR-директора не в последнюю очередь из-за того, что тот пришел на собеседование в растянутом свитере. Это даже не походило на стиль casual — банальная неряшливость, отмечает Миронов. А ведь этому человеку предстояло формировать имидж компании, добавляет он. Миронов не взял на работу и главного бухгалтера, который во время интервью постоянно его перебивал. «Я два-три раза просил дослушивать мою мысль до конца, однако замечания не помогли», — вспоминает он.

«Самая правильная модель поведения — представить себе, что вы гость», — предлагает Марк Яффе, президент хедхантинговой компании Wyatt & Jaffe.

«В нашем офисе каждое движение кандидата находится под пристальным вниманием, расслабляться нельзя ни на секунду», — говорит Дора Велл, управляющий партнер рекрутинговой компании Vell & Associates. Девушка в приемной обязательно отметит, если вы в руках вертите таблоид, а не годовой отчет потенциального работодателя. Изучать могут даже гигиенические привычки. Велл вспоминает, как в одной рекрутинговой компании, где она работала раньше, секретарь обязательно отмечала, мыл ли кандидат руки после того, как воспользовался уборной, — она находилась рядом и слышала звуки воды. Для Галины Мельниковой, гендиректора хедхантинговой компании HR-Partners, тревожными звоночками являются некоторые физиологические особенности кандидатов, например неприятный запах изо рта, чрезмерно влажная рука или брызганье слюной при разговоре, ковыряние ногтей. «При таких обстоятельствах практически невозможно сосредоточиться на разговоре о профессиональных достижениях соискателя», — признается она.

Порочные связи.

Едва ли не самое ужасное на интервью — продолжать пользоваться аппаратами мобильной связи. Дин Бэр, управляющий партнер рекрутинговой компании Stanton Chase, за последние полгода дважды заворачивал кандидатов, которые на собеседовании проверяли сообщения. «Ни одному своему клиенту я не порекомендую человека, который не умеет себя вести в приличном обществе», — поясняет он свою жесткость и добавляет, что, если кандидату действительно необходимо быть на связи, он может это понять. Соискателю стоит лишь предупредить об этом.

Суворова при подборе кандидатов на высокие позиции прибегает к несложным тестам на вежливость. В частности, она отмечает, каким тоном соискатель разговаривал с сотрудником хедхантинговой компании — аналитиком рынка труда, когда тот вышел с предложением о возможной новой работе. «Бывает, что с рядовым персоналом кандидат общается высокомерно и даже пренебрежительно, зато в беседе с партнером, в данном случае со мной, предстает чуть ли не образцом для подражания в части хороших манер», — говорит Суворова. Если кандидат замечен в высокомерии, это ему в минус.

Одно из главных качеств, которое без каких-либо дополнений говорит о воспитании человека, — это пунктуальность, отмечает Суворова. С ней согласен Миронов из «Украинских радиосистем». Для него принципиально, вовремя ли кандидат прибыл на собеседование. «Если человек опоздал без объективных причин — кстати, автомобильные пробки, поломка машины к данной категории не относятся, — то это показывает его неуважительное отношение к будущей работе», — уверен Миронов.

Каким бы занятым человеком ни был соискатель, на переговорах о будущей работе стоит все время посвятить именно ей. Дэвид Галлахер, управляющий директор хедхантинговой компании Boyden Global Executive Search, вспоминает кандидата, который претендовал на должность с окладом $450 000 в год в крупной международной компании из индустрии развлечений. Он дважды (на 15 и 40 минут) прерывал встречу для того, чтобы позвонить на работу, а затем ушел, не закончив переговоры, сославшись на то, что спешит на самолет. Его занесли в черный список. «У человека явные проблемы с манерами и самооценкой», — говорит Галлахер.

«Невоспитанные соискатели попадают в черный список», — резюмирует Мельникова из HR-Partners. Он не фиксируется письменно, его содержание не попадает на рынок труда, продолжает она. «Но это не клеймо на всю жизнь, — поясняет Мельникова. — Просто таким людям я не потороплюсь помогать». С 1993 г., когда она начала работать в этой сфере, в личный черный список Мельниковой, впрочем, попали единицы — всего около 10 человек. (Использованы материалы WSJ.)