Первый дом-коммуна станет апарт-отелем

В январе 2007 года будет обнародован отчет под названием "Московское наследие: точка невозврата", подготовленный международной организацией "Спасем Европейское наследие" и Московским обществом охраны культурного наследия, основанным работающими в столице иностранными журналистами. Удивительно, но именно иноземцы смогли добиться приема у градоначальника, заявив ему, что удручающее состояние памятников советского конструктивизма, — таких, например, как дом Наркомфина или общежитие-коммуна архитектора Ивана Николаева, — не вяжется со статусом Москвы как европейской столицы. Судя по тому, что два памятника конструктивизма — построенные по проектам Константина Мельникова клубы Русакова и "Каучук" — уже в будущем году встанут на муниципальную реставрацию, Лужков начал "реагировать на критику". А совсем недавно появилась еще и информация о переменах в судьбе дома Наркомфина, за которым давно следят "Известия".

Дом "нового типа", построенный архитектором Моисеем Гинзбургом в 1928—1930 годах для Наркомата финансов, знаменит своими квартирами-сотами, расположенными в двух уровнях, двухсветными гостиными и полным отсутствием кухонь, которые в этом символе светлого коммунального будущего считались буржуазным пережитком (отчего у нынешних обитателей полуразрушенного дома газовые плиты стоят в душевых).

 

 

Судя по всему, в скором будущем в доме Наркомфина "появится гостиничный таймшер": после того как будет проведена полная реставрация аварийного здания, апартаменты в здании-памятнике можно будет приобрести в частную собственность и через гостиничного оператора сдавать в аренду туристам, заявил недавно первый заместитель мэра Иосиф Орджоникидзе.

Между тем примерно два десятка семей, все еще прописанных в стремительно опустевшем за последние годы творении архитектора Гинзбурга, особого оптимизма по поводу своего будущего не испытывают. По их словам, пока что в их доме появились лишь представители агентства недвижимости "МИАН", которые рассказали им, что получили часть квартир в здании-памятнике от некой компании, владевшей ими прежде (а ей, в свою очередь, удалось в свое время договориться с городом и выкупить здешнюю пустующую недвижимость). А также сообщили последним из "наркомфиновских" могикан о грядущей реставрации их дома и своих намерениях переселить их в более пригодные для обитания дома.

Впрочем, переговоры о переселении идут вяло — никаких документов, из которых следовало бы, что городское правительство доверило реставрацию и расселение дома Наркомфина именно этой компании, жильцы пока не видели. Есть ли в таком случае основания у одного из собственников единолично решать судьбу всего здания? Имеется ли у компании, скупающей квартиры в их доме, проект его реставрации, жильцам не объяснили.

Прояснить этот вопрос "Известиям" тоже не удалось — у руководителей группы компаний "МИАН" не оказалось времени на общение с прессой. Так и осталось загадкой, известно ли им, что проект реставрации дома Гинзбурга давно разработан. Летом 2006-го этот проект, подготовленный сыном и внуком знаменитого архитектора, был официально рассмотрен научно-методическим советом Москомнаследия. И даже рекомендован как главный ориентир для тех, кто займется реанимацией памятника.

К архитектору Алексею Гинзбургу — вот уже 15 лет единственному хранителю всего, что связано с домом, вписавшим имя его деда в историю мировой архитектуры, — представители "МИАН" даже не обращались. Зато к нему регулярно обращаются компании, желающие вложить в этот статусный, по их выражению, объект $15—20 млн, необходимых, чтобы отселить жильцов, переложить коммуникации и вдохнуть в дом новую жизнь. Его и в самом деле стоило бы превратить в гостиницу — внук Моисея Гинзбурга тоже предлагает после реставрации использовать дом как апарт-отель, то есть нечто среднее между квартирой и гостиницей, в котором смогут останавливаться иностранцы, увлекающиеся советским авангардом.

После прошедшей весной в Москве международной конференции по спасению архитектурного авангарда немецкие коллеги, блестяще отреставрировавшие свои памятники конструктивизма 1920-х, построенные по тем же технологиям и из тех же материалов, что и наши, горят желанием отреставрировать для начала хотя бы кусочек дома Наркомфина, чтобы показать москвичам, как это можно и нужно делать. Поможет ли иностранное вмешательство шедевру авангарда устоять на золотой московской земле?

— В любом случае город должен передать дом Наркомфина инвестору, которого определит конкурс, — заявил Алексей Гинзбург, прогнозируя по просьбе "Известий" развитие событий.

Секретарь международной организации "Спасем европейское наследие" Адам Уилкинсон: "Кому понравится, когда кто-то приходит и указывает на ваши ошибки"

О том, что увидели в нашей столице западные эксперты и каким опытом по спасению памятников Европа готова поделиться с Москвой, секретарь международной организации "Спасем европейское наследие" Адам Уилкинсон рассказал в интервью обозревателю "Известий" Наталье Давыдовой.

вопрос: Ваш отчет под названием " Московское наследие: точка невозврата" в январе будет официально распространен в общественных и правительственных структурах России, Европы и Америки. А в других странах вы подобные отчеты готовили?

ответ: Мы работали во Франции, Венгрии, Италии, Польше. А наша дочерняя организация "Спасем британское наследие" за 30 лет своего существования подготовила отчеты об охране наследия примерно в 30 городах Великобритании.

в: Москва сильно от них отличается?

о: Происходящее у вас больше всего похоже на ситуацию в Северной Ирландии, особенно в Белфасте, где можно наблюдать то же безумное желание инвестировать в новое строительство. При этом в жертву приносятся исторические здания, уступающие место проектам плохого качества.

в: Как на ваши отчеты реагировали в муниципалитетах английских городов?

о: С ужасом. Кому понравится, когда кто-то приходит и указывает на ваши ошибки. Но проходит время, и власти понимают, что были не правы, что со стороны виднее и придется принимать меры, чтобы исправить ситуацию.

в: В отчете вы перечисляете "десять факторов, которые угрожают исторической Москве". Какие из них, по-вашему, главные?

о: Главное, что власти не рассматривают город как единую систему. Из этой проблемы рождаются другие. Например, чтобы разрулить тяжелую ситуацию с транспортными пробками, нужно строить подземные парковки. Но как тогда быть с историческими зданиями, которые не могут конкурировать с современными, потому что у них парковок нет? Эту ситуацию просто невозможно разрешить, если не подходить к городу как к единому целому. Из факторов, которые вроде бы не имеют прямого отношения к сохранению архитектурных памятников, я бы назвал засилье рекламы, внедрившейся в исторический город. Это ему явно не на пользу.

в: Ваш отчет предназначен прежде всего для представителей власти?

о: Не только. Мы будем распространять его в общественных организациях Европы и Америки. У всего мира огромный интерес к тому, что у вас происходит. Но для большинства приезжающих в столицу России Москва — это только Кремль и Красная площадь. Мы хотим показать, что это не так, что здесь есть и старинные деревянные постройки, и потрясающие усадьбы и дворцы, про которые иностранцы вообще ничего не знают.

в: В свое время вам удалось выиграть судебный процесс против чиновников, замышлявших снос здания Flower Market — Цветочного рынка в историческом лондонском районе Ковент-Гарден. Судиться приходится часто?

о: Очень редко. За пять последних лет мы только два раза почти дошли до суда, но одной угрозы судебного разбирательства оказалось достаточно, чтобы власти уступили, а девелоперы поменяли планы.

в: Вы и ваши коллеги не только жестко критикуете английских чиновников и девелоперов за желание сносить исторические здания и строить на их месте новые, но и предлагаете альтернативные решения и проекты. Но для этого нужны специалисты, время, деньги. Где вы их берете?

о: Деньги не нужны. Профессионалы работают с нами не ради денег, а потому что понимают — их работа необходима людям. Много лет назад, когда наша организация занималась спасением старого рыбного рынка в Лондоне (власти намеревались снести его под предлогом, что сгнили фундаменты), с нами сотрудничал, например, Ричард Роджерс. Правда, тогда он еще не был звездой мирового масштаба. Нам и сегодня помогают архитекторы с именами. Но чаще всего подробные планы реставрации не требуются. Достаточно бывает предложить новый взгляд на проблему, альтернативный проект использования какого-нибудь старинного квартала или здания, чтобы власти и инвесторы передумали их сносить.

в: Но есть же, наверное, и чисто экономические аргументы, которыми вы убеждаете девелоперов?

о: Девелоперам нужна определенность. Им нужно показать хорошие примеры — чтобы у них мозги заработали в правильном направлении. К счастью, в Англии принято рассчитывать свои проекты на многие годы вперед. Огромное количество "мусорных" зданий, которые возводятся сегодня, через 30 лет будут выглядеть удручающе. А исторические здания, если их с умом отреставрировать, и спустя полвека будут выглядеть прекрасно. Так что вкладывающим средства в недвижимость нужно просто вовремя напомнить о долгосрочной перспективе, о которой они иногда забывают.

Наталья Давыдова Известия
Статья о недвижимости получена: IRN.RU

загрузка...