Три дня из жизни баслеров

Фаснахт знаменит кликами и ваггисами, гуггемуузигов пока еще одобряют не все, зато шницель-бангги и шиссдрагг-циигли быстро завоевывают популярность.

Эта фраза звучит для непосвященных полной абракадаброй, однако баслеры — жители Базеля — сочтут ее совершенно правильной (если, конечно, текст полностью перевести на базельский диалект немецкого языка) и во всех отношениях справедливой.

Фаснахт — это карнавал и... не просто карнавал.

Он приходится на ту пору, когда в большинстве стран Западной Европы проводы зимы уже неделю как отгремели.

 

 

Но не только во временных различиях дело. Взять хотя бы сам термин. «Фаснахт» — слово явно немецкое, однако в немецком словаре его не найти. Там есть «фастнахт», что в буквальном смысле означает «ночь великого поста», а в общепринятом — «канун великого поста», «масленица», «карнавал». В названии своего праздника баслеры «потеряли» одну букву. Случайно ли это? Нет, не случайно. В Базеле — свой диалект, и жители города столь же упорны в привязанности к нему, как упорны они в соблюдении карнавальных традиций глубокой старины.

Главный элемент карнавала — «клики». Это слово здесь переводится как... «клика» — группа (шайка) людей, собравшихся с «неблаговидными» целями. Пренебрежительный оттенок слова — отголосок тех давно ушедших времен, когда достопочтенные горожане не очень-то жаловали шумные карнавальные «шайки»: мол, единственная их забота — не давать честным людям спокойно спать по ночам. Этот презрительный оттенок — дань прошлому. По нынешним представлениям, клика — это очень почетно. Клика — это не для всякого, а только для уважающих себя баслеров. Это и привилегированное положение на карнавале, и едва ли не верхняя ступенька в масленичной иерархии.

Под кликой в период фаснахта подразумевается группа людей, числом от 25 до 200, которые наряжаются в карнавальные костюмы, надевают огромные маски и в течение трех дней бродят, разгуливают, маршируют по городу, аккомпанируя себе на барабанах и флейтах-пикколо. Большая клика чаще всего разделяется на несколько самостоятельных групп, а общее число участников их достигает четырех тысяч человек. Пикколо — барабанные мелодии,— как правило, старинные, предписанные традицией — из числа тех, которые в свое время привозили домой швейцарские солдаты-наемники и которые впоследствии отлились в форму народных маршей. В понедельник и в среду — ровно в полдень — все клики собираются вместе и устраивают общий гала-парад. Каждая клика должна явиться со своей темой — они обычно отображены на огромных прямоугольных «сюжетных» фонарях, которые участники процессии несут над собой, нарисованы на рекламных листках; темам соответствуют и нагрудные значки, и костюмы — их шьют загодя обязательно с сюжетным уклоном.

Не так-то просто стать членом клики. Во-первых, нужно быть стопроцентным баслером. Во-вторых, необходимо мастерски играть на барабане или на флейте. В-третьих, следует обладать определенной суммой, которую не жалко потратить на костюм и маску. Часть затрат будет восполнена после продажи карнавальных значков — но только часть. Наконец, едва ли не самое главное: нужно быть общительным, компанейским человеком, с сердцем, открытым веселью и добру, уметь проникаться чувством общности, дружбы и бескорыстия. Скрыть лицо под маской, но распахнуть душу всем встречным... — не каждый базелец отваживается на такое. Даже с учетом того, что праздник длится всего три дня...

Следующая большая группа участников фаснахта характеризуется словом «гуггемуузиг». Это относительно новый элемент старинного праздника. И здесь люди наряжаются в карнавальные костюмы, надевают маски и играют на музыкальных инструментах. Но что это за инструменты и что за музыка! Играют на барабанах, на рожках, на... запчастях от пылесоса и водопроводных трубах. А мелодии — искаженные, с петушиными нотами и кошачьими взвизгами, марши — не марши, джаз — не джаз... Пародия какая-то! Совершенно верно. Гуггемуузиги пародируют все и вся — это дозволено правилами (карнавалам вообще присуща атмосфера пародийности, сатирического высмеивания). Само слово «гуггемуузиг» переводится как «музыка из бумажного пакета».

...Исстари на базельские рынки спускались с гор эльзасские крестьяне. Они приезжали на сенных телегах и фургонах, чтобы торговать вразнос фруктами и овощами. К горожанам они относились с надменным высокомерием, баслеры платили им иронической фамильярностью. И фаснахт не был бы фаснахтом, если бы остался в стороне от этого вековечного спора между горцами и горожанами. Одно из самых красочных зрелищ карнавала — «ваггисвааге» — сенный фургон, груженный охапками цветов, апельсинами, пачками конфетти и корзинами с карамелью, которой возчики обстреливают толпу. Фургонами правят мужики в пестрых одеждах, в деревянных башмаках; маски их обязательно снабжены буйной, не знающей расчески шевелюрой, как правило, выкрашенной в ядовито-зеленый или огненно-оранжевый цвет. Это «ваггисы» — персонажи, пародирующие эльзасцев былых времен. Чтобы стать на три дня «ваггисом», тоже нужна изрядная доля бескорыстия: весь вкусный груз фургона, все цветы и конфетти летят в толпу — и никакого прибытка!

Названные три группы — это основа, смысл и цвет фаснахта. Но есть и более скромные формы участия в празднике. Например, «шиссдрагг-циигли» — группки по три-восемь человек, которые тоже скитаются по городу, наигрывая на флейтах и бия в барабаны. В отличие от клик они не участвуют в парадах и никаких сюжетов не представляют. Выражение «шиссдрагг-циигли» можно передать как «пустяковины», «мелочи жизни».

Компании, именуемые «шницель-бангг», объединяют от двух до шести участников. Они кочуют по кафе и ресторанчикам и выступают перед публикой с сатирическими стихами, подыгрывая себе на совсем уж простеньких музыкальных инструментах (вплоть до игрушечных гармоник). Объектом сатиры могут быть городские новости последних месяцев или местные политики — недаром слово «шницельбангг» ведет свою этимологию от старого слова, означающего «городской глашатай». Если клики обычно готовят «сюжеты» месяцами, то шницельбангги — мастера экспромта. Но и от них требуется, чтобы главные темы сатирических выступлений были представлены на рассмотрение специального жюри в пятницу накануне карнавала. Жюри обязано блюсти строгость стихотворной формы и рамки приличий.

Наконец, есть на фаснахте и «неорганизованные» маски-одиночки — так называемые «айнцельмаске». Они вольны шить себе любые костюмы — и ультрамодерные, и традиционные. Но если уж индивидуалист-самочинец выбрал традиционное одеяние — например, «альте танте» («старая тетушка») или «критте» («смазливая девчонка»), тогда и вести себя он должен в соответствии с каноном. А канон повелевает маскам-одиночкам «интриговать», то есть зубоскалить над прохожими, беззлобно задирать их, вышучивать...

С участниками карнавала вроде разобрались. Как же проходит фаснахт?

...Четыре часа утра. Обычно Базель в это время еще спит. Но во второй понедельник великого поста обычный порядок вещей и течение жизни нарушаются самым решительным образом. Кафе и бары открыты, улицы деловой части Базеля — а фаснахт разворачивается именно в деловой части этого старинного города — заполнены народом. Зрители замерли в ожидании: вот-вот, с четвертым ударом часов, начнется «моргештрайх» — «утренний ход». Впрочем, это слово переводится еще и как «утренняя выходка».

Бьют часы, и во всех домах Базеля, на улицах и площадях гаснут огни. Темнота обрушивается на город как гром небесный, и... в ту же секунду в воздухе рождается музыка клик: медленная ритмическая мелодия, странно сочетающая и маршевый мажор, и томность бального танца. Тиу-тиу-тиу... — плачут флейты. Брум-бром-брам... — твердят свое важные барабаны. А вот и музыканты. Они гуськом движутся сквозь толпу — в диковинных костюмах, в масках — то могильно-мрачных, то сардонически-оскаленных, то клоунски-беззаботных, то элегически-грустных. Маски освещены фонарями, которые участники процессии несут, укрепив на головах.

Минута-другая, и толпа зрителей устремляется за процессией. Так и будут они двигаться по городу... Будут вторгаться в кафе, рестораны, слушать песни, сатирические стихи, выкрикивать лозунги. Ненадолго присядут за столики, чтобы подкрепиться и вкусить освященные веками постные фаснахтские блюда — жидкую мучную похлебку и луковый пирог...

Фаснахтом руководит «комиттее», в состав которого входят представители самых славных и самых старых клик. Комитет устраивает распродажу карнавальных значков и распределяет полученные средства между кликами. Комитет присуждает кликам очки: за вклад в подготовку карнавала, за оригинальность «сюжетов», за талантливость, за мастерство в изготовлении масок, костюмов и фонарей. Счет ведется на специальном стенде, в зависимости от количества очков клики и получают большие или меньшие денежные суммы. (Оценивается даже количество участников клики и то, сколько раз она продефилировала мимо стенда.) Наконец, нечего и говорить, что именно комитет следит за соблюдением правил приличий во время фаснахта.

Общие черты, роднящие карнавалы разных стран и народов, известны с давних-предавних времен. Это особое участие к бедным и сирым мира сего, уход от будничной рутины, обычай делать друг другу подарки.

В том, что фаснахт в Базеле смещен на неделю относительно масленицы в соседних странах, проявился мятежный дух баслеров. Не будем путать начало великого поста, масленичную кутерьму и — наш карнавал, когда-то решили они. Масленица масленицей, а моргештрайх сам по себе. Так и повелось...

Баслерам не чужда самокритика и самоирония. Они любят подшутить над собой, над собственными «незыблемыми» традициями, над своим «детским», как они считают, отношением к жизни. Не случайно озорное самоназвание базельцев — «баслер бебби»: ставшее международным слово «бебби» — «бэби» — в пояснении не нуждается. Однако самокритичность чаще всего идет рука об руку с самоуважением.

Баслеры ставят себя весьма высоко и считают, что во многом их незаслуженно обошли. В 1980 году на фаснахте был очень популярен лозунг «Бебби ан дер Махт!» — «Дитя — к власти!». Этот девиз выражал давнюю надежду на то, что полукантон Базель-Штадт наконец-то добьется представительства в правительстве Швейцарской Конфедерации — Федеральном совете...

Мы немного отклонились от темы фаснахта. Вспомним: понедельник и среда знаменуются парадами клик. Идут арлекины, идут самые разнообразные ряженые, играют на флейтах и барабанах и несут фонари с нарисованными на них «сюжетами».

Что же это за «сюжеты»?

Здесь, пожалуй, заключена главная особенность фаснахта. Иностранцы, собравшиеся на карнавал, неизменно удивляются, разглядывая фонари. Неужели их авторы — швейцарцы? Те самые швейцарцы, которые слывут убежденными «нейтралами», людьми замкнутыми и очень далекими от политики?

Ибо темы сюжетов — в большинстве случаев на злобу дня мировых событий. Оказывается, баслеров очень многое интересует и многое волнует, во время карнавала они стремятся выразить свое отношение ко всему, что происходит за пределами полукантона и за пределами страны. О разных проблемах рассказывают сатирические «сюжетные» фонари, плакаты и листовки, раздаваемые прохожим. О бесправии женщин, о молодежных волнениях в северных городах Швейцарии, о росте цен на продукты и на бензин, о политической чехарде министров, о реакционной политике Маргарет Тэтчер, о многострадальном Ливане, об американском президенте, грозящем миру ядерной дубинкой.

Ракета MX, «першинги», «трайденты», страны Западной Европы, которые НАТО хочет превратить в ядерный полигон... — это карнавальные сюжеты самого последнего времени.

«Карнавальные? — морщат лбы базельцы из числа консерваторов.— Ой ли? А как же нейтралитет? Не превращается ли фаснахт в политическую демонстрацию?»

«Ну что вы! — всем своим невозмутимым видом отвечают скрывшиеся за масками баслеры, идущие в рядах клик. — Фаснахт — всегда фаснахт. Надо только различать традиции и веяния времени. Традиция — это флейты, барабаны, маскарадные костюмы, фонари. А сюжеты для фонарей и плакатов мы всегда брали из жизни. Берем и сейчас...»

Вот такой карнавал...
Следующий фаснахт — через 362 дня...