Охотники страны Осси

Средних размеров, крупноголовые, короткошерстные, окрашенные чаще всего в разные оттенки рыжего, дикие собаки динго очень похожи на тех первобытных одомашненных псов, что были неизменными спутниками охотника-кроманьонца.

Зоосправка

Класс — млекопитающие
Отряд — хищные
Семейство — псовые
Подсемейство — волчьи
Род — волки
Динго — ночные и сумеречные плотоядные хищники, живущие поодиночке или небольшими стаями.
Длина тела — 90—110 см. Высота в холке — 18—26 см. Вес — 10—20 кг.

 

 

Телосложение плотное, ноги короткие, голова тяжелая. Обычно шерсть чистопородных особей окрашена в ржаво-желтый или рыжий цвет. Идя по следу жертвы, могут развивать скорость до 55 км/ч. В отличие от домашней собаки динго размножается один раз в году. Брачный сезон приурочен к марту—апрелю. Через 9 недель самка приносит помет из 6—8 щенков. В 3—4 месяца молодые динго пробуют участвовать в охоте, уходя от логова на расстояние до 3 км. Но взрослыми, способными жить самостоятельно, они становятся только к двухлетнему возрасту.
Примерно 60% их рациона составляют кенгуру и валлаби. В засушливых районах динго питаются кроликами, грызунами, птицами. Однако их излюбленной едой все же являются овцы, что и стало причиной нетерпимого к ним отношения фермеров.

Основной инстинкт

Английский исследователь Уильбур Чеслинг, несколько лет проживший среди австралийских аборигенов, был удивлен, как эти несентиментальные люди трогательно подходят к приручению динго: «Щенка принимали в семью как полноправного члена, он рос вместе с детьми, зачастую глава семьи называл его «сынком». Женщины обучали собак помогать им — отыскивать и ловить мелких зверьков, даже искать и раскапывать съедобные коренья, мужчины брали их с собой на охоту. А когда собака погибала, ее оплакивали и хоронили, как человека».

И все же, по-настоящему домашними животными, в том смысле, в котором мы привыкли это понимать, они так и не стали. Ни тогда, ни сейчас. Современные динго, рожденные в неволе и взятые из питомника на воспитание, буквально с первых дней жизни преданно следуют за хозяином, могут сторожить дом и охранять детей. Не могут они только одного — не охотиться. Даже сытым хищникам не устоять перед соблазном напасть на «потенциальную еду». И если их жизнь складывается так, что поблизости нет ни кенгуру, ни овец, в качестве жертв они могут выбрать, например, акул, которых в прибрежных водах великое множество. Войдя в азарт, собаки не замечают ни острых кораллов, ни глубины. Верх берет врожденный инстинкт. Скорость реакции и дерзость поступка практически не оставляют шансов акулам, по весу превышающим динго, уйти от острых клыков охотников.

Человек создал множество собачьих пород, но все они, как бы ни были причудливы и непохожи друг на друга, относятся к одному зоологическому виду — Canis familiaris. Что же касается динго, то их принадлежность к этой семье долгое время вызывала сомнение. Некоторые ученые считали их самостоятельным видом, что нашло отражение и в латинском названии — Canis dingo. Известный зоолог и писатель, профессор Бернгард Гржимек в книге «Четвероногие австралийцы» написал: «О динго вот уже сто лет идут непрестанные споры. Кто они такие? Настоящие ли это дикие собаки, подобные волкам Северного полушария, или они сродни красивым, смелым, пятнистым гиеновым собакам Африки? А может быть, это просто потомки одичавших домашних животных?»

Конец сомнениям положило заключение, сделанное объединенной группой ученых из Швеции, США, Новой Зеландии и Австралии. Они собрали 211 образцов ДНК динго и сравнили их с образцами ДНК 676 собак со всего света и 38 волков европейского и азиатского происхождения. Генетические исследования показали, что динго ведут свое происхождение от восточноазиатских собак, приплывших вместе со своими хозяевами-полинезийцами на лодках в Австралию около 6—7 тысяч лет назад. Откуда именно их привезли, догадаться нетрудно: на Яве и Суматре совсем недавно жили дикие собаки, чрезвычайно похожие на динго, а на Новой Гвинее такая собака, правда, несколько помельче и потемнее «классического» динго, живет и по сей день.

На новом месте животные начали освоение территории с того, что вытеснили коренного австралийского жителя — сумчатого волка (которого европейцы застали только на Тасмании) и вольготно заняли сразу две экологические ниши: волка и шакала. На этом этапе распалась и связь динго с человеком, ведь ее основой были охота на крупных копытных и защита от крупных хищников. На новой родине не оказалось ни тех, ни других и недавние друзья утратили интерес друг к другу.

Во владение рыжим собакам достался целый континент, где нет ни врагов, ни серьезных конкурентов, зато полным-полно непуганой дичи любого размера — это же просто охотничий рай! Однако хорошее не вечно. Закончилась райская жизнь и для динго. Произошло это не так уж и давно — меньше трех веков назад, когда Австралию начали заселять европейцы. Сначала это были каторжники и их охрана, потом — золотоискатели, затем — овцеводы. Поначалу динго ничего не имели против такого соседства: баранина ничем не уступала кенгурятине, а добывать ее было легче легкого. В конце XIX века силами отчаявшихся скотоводов была даже сооружена гигантская, 5 531 километр длиной, ограда вокруг пастбищ Квинсленда, Нового Южного Уэльса и Южной Австралии. Спасала такая противодинговая стена от вторжения собак недолго, животные научились рвать проволочную сетку, делать подкопы и по-прежнему нападали на стада. Фермеры, неся немалые расходы на восстановление стада и ремонт ограды, объявили динго врагом номер один.

Их преследовали и нещадно истребляли всевозможными средствами — ружьями, ядами, капканами. А вместе с ними «прихватывали» и ни в чем не повинную красно-коричневую овчарку, очень похожую на динго. Справедливости ради следует сказать, что почти так же поступали европейцы и с бывшими хозяевами динго — аборигенами, вытесняя их в безводные внутренние пустыни.

В ХХ веке отношение австралийцев ко всему дикому и коренному стало понемногу меняться. Аборигенов признали людьми, наделили их правами и даже некоторыми привилегиями. Динго вроде бы тоже была признана одним из символов настоящей Австралии — наряду с кенгуру, коалой, страусом эму и утконосом. Но, несмотря на дружеские жесты со стороны людей, рыжие собаки упорно отказывались исключить из своего рациона баранину, вызывая негодование весьма влиятельного овцеводческого австралийского лобби. Положение динго стало парадоксальным. Как злостного вредителя сельского хозяйства собак по-прежнему можно истреблять вне всяких сроков и ограничений. В то же время как эндемик Зеленого континента и вид, находящийся под угрозой истребления, динго подлежит охране: их вывоз из страны запрещен, а для содержания собак в неволе в большинстве штатов требуется специальное разрешение.

Только в штате Виктория с недавних пор динго уравнены в правах с обычными собаками. Этим они обязаны в первую очередь энтузиасту Брюсу Джекобсу. В своем загородном доме близ Кастлмейна он создал настоящую ферму по разведению хвостатого эндемика. За пятьдесят лет работы Брюс пришел к убеждению, что вся «неукротимость» динго разом улетучивается, если относиться к ним, как к собакам, — воспитывать, дрессировать, добиваться послушания.

Однако начатая Брюсом и его единомышленниками кампания не вызывала одобрения властей. Ранним мартовским утром 1990 года к нему явились сотрудники службы охраны природы и предъявили постановление о конфискации питомцев. Рейд сопровождал местный ветеринар, он же по совместительству — президент Общества покровительства животным. Брюс протестовал бурно, но без применения силы. Его питомцы настроены были более решительно, тем более что у них как раз начинался брачный сезон. Будучи загнанными в угол своих вольеров, они обнажили клыки. В ответ загремели выстрелы — шесть собак были убиты как «больные» и «опасные». Оставшихся животных спасли вездесущие журналисты, прибывшие на ферму за горячими новостями, и как только заработали их камеры, стрельба прекратилась. Тем не менее уцелевших собак все-таки забрали, а их хозяину предъявили обвинение в нарушении закона.

Потоки писем протеста, а затем и демонстрации сторонников Брюса превратили инцидент в общенациональный скандал. В результате предпринятого омбудсменом расследования с Джекобса были сняты все обвинения и собак ему вернули. А вот министру по делам окружающей среды пришлось признать, что его подчиненные превысили свои полномочия и злоупотребили властью. Но главное — эта история привлекла внимание общества к проблеме динго. В 1993 году Австралийская ассоциация собаководов признала их породой, хотя и без права участвовать в собачьих выставках. Наконец, в 1996 году штат Виктория, наиболее урбанизированный и наименее овцеводческий из всех субъектов Австралийского Союза, принял специальный закон, согласно которому жителям штата разрешено держать любое количество динго (с теми же ограничениями, которые предусмотрены для других пород), дарить, менять и продавать их. Правда, только внутри страны — закон штата не может противоречить федеральной норме, запрещающей экспорт «исчезающего вида». Как показали исследования австралийского зоолога Ларри Корбетта, сегодня динго больше всего угрожает гибридизация. Если на севере континента, где на обширной площади сохранились малонарушенные природные системы, 98% обследованных динго оказались чистокровными, то в штате Южная Австралия Корбетту не удалось найти ни одного животного без примеси генов домашних собак. Целенаправленное разведение динго как оригинальной породы могло бы спасти генофонд уникального вида от размывания, тем более что желающих завести «настоящую австралийскую собаку» хоть отбавляй.

Но Брюс Джекобс уже не будет участвовать в этой работе. В декабре 2004 года он тихо умер на своей ферме, в окружении доброй сотни великолепных псов, которым он вернул права гражданства.