Борьба Луны и Солнца: Новый год по-японски

До далекого уже теперь 1873 года Япония жила по китайскому лунному календарю. Любимый зимний праздник всех детей и взрослых был «скользящим» — каждый раз приходился на новый день где-нибудь в конце января или в первой половине февраля. Однако подули ветры перемен: под давлением европейских держав и Америки страна наконец открыла порты для свободной торговли с иностранцами. Стало очевидно, что разность летоисчислений причиняет вопиющие неудобства. И тогда правительство волевым решением перевело страну на солнечный подсчет дней и месяцев.

 

 

При этом потерялось целых тридцать суток: после одиннадцатой сразу настала первая «луна» следующего года. У чиновников автоматически пропало месячное жалованье — кое-кто шумел, требуя его все же выдать, но безрезультатно. С тех пор прошло уже почти полтора века, и японцы давно привыкли встречать Новый год тогда же, когда и мы, — 1 января.

Конечно, фанатики традиций до сих пор выражают недовольство этим и упорно отмечают свой, «настоящий» праздник в ночь окончания двенадцатой луны. Они — в абсолютном меньшинстве, однако в принципе жители Страны восходящего солнца не были бы собой, если бы напрочь забыли, как поступали в том или ином случае их предки. В японском «исполнении» новогодние торжества XXI века до мелочей — словно историческая «реконструкция» — сходны с празднествами века XIX и при этом мирно уживаются с грандиозными рождественскими распродажами вполне глобалистского типа. Да, вместе с григорианским счетом времени на японские острова проникло христианское Рождество, но оно лишилось религиозной составляющей, и используется ныне преимущественно для того, чтобы получше подготовиться к любимому Новому году (не правда ли, подобным образом дела обстоят и у нас?). Кроме того, в декабре традиционно выплачиваются премиальные за весь год, которые тут же и летят в топку праздничной индустрии. Рестораны и прочие «едальни» забиты компаниями, как правило, сослуживцев, собравшихся на корпоративную вечеринку. Все вроде нормально, по-европейски, но знаете, как официально называется такое мероприятие? «Собрание по забвению прошлого года». Только забыв этот год, согласно местным представлениям, можно осуществить торжественный акт перехода в новый. Акт — не громко сказано. Здесь великий зимний праздник со всеми его символами и знамениями действительно воспринимается как жизнеутверждающее и животворящее, «мифологическое» по сути своей событие. Кстати, об атрибутике — как и европейцы, японцы главную роль здесь отдают вечнозеленому растению. Только не ели, а исключительно сосне. Она в стародавней национальной системе «знаковых смыслов» олицетворяет вечную молодость и долголетие. Недаром в диету святых отшельников непременно входила роса, буквально слизанная с сосновых игл, — таким образом тела наполняются «физической» силой вековой природы. В отличие от отшельников простые крестьяне накануне Нового года шли в горы, которыми богаты все четыре главных японских острова, чтобы выкопать или срубить молодую сосенку. Потом ее полагалось выставить прямо перед воротами своего дома, чтобы туда пришла удача. Собственно, в современном языке новогоднее дерево-украшение так и называется — «кадомацу», то есть «сосна перед воротами».

Репутация сосны в народном сознании прочна и неприкосновенна, она входит в подкорку вместе с древней поэзией. Последняя часто воспевает это растение наряду с журавлем, другим известным символом долголетия и удачи. Считалось, что именно на журавлях путешествуют бессмертные даоские святые. Еще в X веке некая придворная дама писала:

Журавль
С тысячелетней сосною,
Что приносят тебе поздравления,
Знают, как хотела бы вечно Жить под сенью твоих милостей!
(Перевод А.А. Долиной)

Ей вторит два столетия спустя знаменитый Сайгё:

У каждых ворот
Стоят молодые сосны.
Праздничный вид!
Во все дома без разбора
Сегодня пришла весна!
(Перевод В.Н. Марковой)

Заметьте — пришла весна, а не зима, что и естественно — ведь раньше японцы связывали праздник перемены дат с «открытием» сельскохозяйственного сезона и проводами холодов точно так же, как ныне «вынуждены» ассоциировать его с их началом. Но — тут я должен повториться — вполне по-японски неистребимой оказалась соответствующая обрядность, «ориентированная» как раз на возрождение, пробуждение ото сна, прилив энергии.

Считалось, например, что на макушку вовремя выставленной предвратной сосенки спускается с гор божество наступающего года и вдыхает в землю силу плодородия. А чтобы трудолюбивое существо не устало, ему готовили сытное угощение: круглые рисовые лепешки моти, рисовое вино (всем известное саке), хурму, мандарины, сушеную и соленую рыбу. До сих пор принято угощаться на Новый год и тресковой икрой: поедание зародышей должно обеспечить и людям плодовитость во всех смыслах этого слова. Впрочем, конечно, в нынешней городской жизни речь здесь обычно идет просто об успехах в карьере и делах, не имеющих отношения к землепашеству.

Тщательно готовьтесь к встрече с предками

С течением истории в условиях японской тесноты целая сосна у дверей превратилась в пучок ее веточек, причем с добавлением бамбуковых побегов. Они издавна почитаются за стойкость перед ветрами и сверхбыстрый рост, то есть празднующие опять-таки подчеркивают ими стремление обрести новую витальную энергию. Попали в букет и сливовые ветки, символизирующие приход весны: японская слива зацветает очень рано, когда еще запросто может выпасть новый снег. Можно сказать, что по этому растению нация и «узнавала» о приближении Нового года и встречала его непременными поэтическими сессиями. Представители всех сословий рассаживались с чарками у корней деревца и начинали:

Блеск снега, чистота луны, сиянье звезд
Слились в цветенье сливы.
О, золото чудесной ночи
И аромат цветов, устилающих сад!

Так высказался поэт Сугавара Митидзанэ (845—903). В его стихах, сочиненных, как тогда водилось, на китайском языке, слива возносится до небес — но только цветущая. «Нынешняя» же декабрьская слива — это лишь голые ветки. Ревнители старины говорят, что даже растения на Новый год стали теперь уже не те…

Как бы там ни было, сосна, бамбук и слива вместе составляют классическую триаду зимнего праздника. Маленький «сноп», заменивший в каменных джунглях сельские деревца, принято вывешивать перед квартирами и сегодня. Да, еще — его непременно надо перевязать жгутом из рисовой соломы, полученной при сборе последнего урожая. Такой жгут служит отличным оберегом, в синтоистских храмах толстыми канатами из того же материала огораживают самые священные места.

Ну и хурма с мандарином не повредят новогоднему натюрморту, хоть и не обязательны…

Все, можно садиться за стол. Как и в Северной Европе, Новый год всегда считался в Японии сугубо семейным праздником, и эту традицию тем более важно соблюдать, поскольку в последнюю ночь перед торжеством в дом возвращаются души предков, которых члены семьи обязаны радушно принимать и чтить. Присутствие посторонних при этом строго запрещалось, и нынче, кто бы во что ни верил, у японцев так и не выработалась привычка ходить друг к другу в гости в это время.

Однако божества и души не повсюду захотят явиться, нечистое место они обойдут — поэтому накануне торжеств устраивается генеральная уборка, а злые духи изгоняются специальными обрядами. Каждый японец знает, чего больше всего боятся эти враги рода человеческого — гороха и бобов. Надо просто разбросать их перед Новым годом по полу во всех комнатах, приговаривая: «Счастье — в дом, черти — вон!»

Обсудим теперь праздничное меню — оно несложно, так как людям и богам прекрасно подойдут одни и те же продукты. Основное блюдо — упомянутые моти. Перед тем как поместить лепешку в котел с кипящей водой, тесто необходимо долго «умягчать» специальными деревянными колотушками, напоминающими по форме молот. В старые времена это было коллективное действо с участием всех членов семьи или даже нескольких соседских семей — поочередно. В моти опять-таки обитает сам Дух риса. Так что чем больше людей его там «поселят», а потом съедят, тем здоровее заживет вся округа.

Приятного аппетита! Но будьте осторожны: моти обладают крайне вязкой консистенцией и ими легко подавиться. Каждый январь газеты сообщают о несчастных случаях — очень часто куски лепешек попадают в дыхательное горло граждан. Зато они очень вкусны и полны магических значений, о которых многие молодые люди уже и не помнят, но все же интуитивно чувствуют. На новогоднем столе не должно находиться ничего случайного. Спросите их — что призваны изображать «кагами моти», специальные «зеркальные» моти круглой формы? Скорее всего, не ответят. Но готовят ведь. На самом деле в лепешках заключено напоминание о полной луне и «полноте» жизни.

Кроме моти священная трапеза включает в себя кашу из красных бобов (ей придавался когда-то очистительный смысл), похлебку из целебных трав и лапшу соба из гречишной муки — счастье и благополучие в доме обязаны быть такими же длинными (нескончаемыми), как лапша.

А теперь самое приятное — подарки

Первое, что приходит на японский ум: глиняные, бумажные, рисованные, металлические, пластмассовые — любые изображения и фигурки соответствующего животного из двенадцатилетнего зодиакального цикла. В случае 2006 года — изображение собаки, которая охраняет дом и прогоняет воров.

На втором месте в ритуальной шкале новогодних ценностей, как ни странно, деньги. Раньше дарили исключительно пятииеновые монетки, поскольку их название — гоэн — омонимично слову, обозначающему крепкие семейные узы. Но сегодня на пять иен ничего не купишь, и потому к ним, как правило, прилагаются купюры в красивом белом конверте.

Ну и, конечно, поздравительные открытки — японцы являются признанными мировыми чемпионами по их написанию. Даже в недавнюю эпоху, когда и мы в России находили время отправлять послания друзьям и родственникам, обмен новогодними «приветами» на изящно оформленных бланках никогда не имел у нас такого масштаба, как в Японии. Среднестатистический житель Страны восходящего солнца, этого улья и эпицентра лихорадочной деловой активности, каждый раз, когда подходят сроки, отправляет более ста новогодних открыток! Родителям, братьям, сестрам, начальникам, коллегам, соседям по предыдущему и нынешнему месту жительства, случайным знакомым — всем тем, с кем пришлось иметь дело в минувшие 365 дней. Причем удивительна не только сама приверженность обычаю со всеми временными затратами, ему сопутствующими, но и то, что у японцев наиболее популярны вовсе не многоцветные картинки высокого полиграфического качества, как в остальном мире. Здесь в ходу самые обычные почтовые карточки без единого художественного выкрутаса, монополией на выпуск которых обладает государственная почта. Их преимущество — только в одном, но оно оказывается решающим: на каждой напечатан строго индивидуальный, единственный в стране номер, являющийся одновременно и номером общенациональной лотереи. То есть чем больше у человека партнеров по новогодней переписке, тем больше у него и шансов выиграть какой-нибудь солидный приз.

В общем, как и на всем белом свете, новогодний подарок в Японии есть разновидность благопожелания. Что можно пожелать ближнему? Говоря кратко — счастья. Поэтому перед заветной ночью повсюду в стране устраиваются специальные «ярмарки счастья». Там можно приобрести, скажем, кораблик, на котором плывут семь богов удачи с несметными сокровищами на борту. Или — игрушечные бамбуковые грабли, в новом сезоне ими будет очень удобно всякое счастье загребать. Или — такие же декоративные стрелы и ракетки для игры в волан. Их предназначение — прогонять и отпугивать злых духов. Для того же сойдет и веер. Движение «к себе» нагоняет богатство и процветание, «от себя» — избавляет от нежелательных флюидов. В качестве гарнира японцы покупают на ярмарках и «целебную» еду — фрукты, чай, саке, — исходя из того разумного постулата, что долголетие обеспечивается прежде всего правильной диетой. И, представьте, алкоголь в умеренных, то есть микроскопических, дозах — непременный ее элемент.

Впрочем, каждый человек сам лучше всех знает, что ему полезно. Следуя этому логическому догмату, продавцы выставляют в своих витринах статуэтки из папье-маше или дерева. Изображают они Даруму (Боддхидхарму) — легендарного основателя школы дзэн в буддизме. О его непревзойденной святости свидетельствует отсутствие ног: они отсохли после бесконечных медитаций в «позе лотоса». В результате получился симпатичный кузен нашей неваляшки: центр тяжести смещен книзу, Даруму нельзя опрокинуть. А такая несгибаемость — весьма важное качество, которое в новом году поможет каждому оставаться собой, принимать верные решения, прислушиваться к собственному сердцу и разуму. А кроме того, у Дарумы отсутствуют глаза — вернее, зрачки. И это неспроста: сразу при получении статуэтки в подарок следует нарисовать в одной из белых пустых глазниц черный кружок и загадать при этом желание. Если оно исполнится, нужно сделать святого по-настоящему зрячим, изобразив второй зрачок. Если же нет, то через год его следует сжечь как не оправдавшего ожиданий. Ну а тем, кто не так привержен суевериям, можно рекомендовать набор кусков пахучего мыла. Только ведь и мыло — если его чуть «ковырнуть» — окажется намертво связанным с традицией. Ведь накануне Нового года строго обязательны не только генеральная уборка, но и поголовная «помывка» всей семьи.

Повергайте чужих змеев на землю

О наступлении великого момента возвещают 108 колокольных ударов во всех буддистских храмах. Из 108 же бусин составляются четки. 108 соблазнам и грехам, согласно учению Будды, подвержен и человек, — под звуки колокола все грехи, один за другим, должны уйти в прошлое. А японцы, дождавшись рассвета, толпами спешат в свои святилища — впервые в этом году. Важно успеть встретить именно там восход солнца, чтобы в ближайшие 12 месяцев все сложилось благополучно и радостно. Перед входом в храм пришедший смывает первой новогодней водой из ковшика старую «грязь» с лица и рук, застывает на секунду перед статуей Основателя, бросает монетку в ящичек для пожертвований, хлопает в ладоши, чтобы привлечь внимание здешних божеств и мысленно молится об исполнении мечтаний. Эту молитву предлагается зафиксировать и письменно: на деревянных дощечках, вывешенных на специальной «доске объявлений», предназначенной для высших сил.

А потом все идут запускать «связных между землей и небом» — воздушных змеев, это тоже надлежит делать в первые же дни января. Сегодня на улицах японских городов устраиваются целые змеиные баталии. Для запугивания противника своим «питомцам» рисуют устрашающие лики, а выигрывает тот, кто сумел повергнуть «чужака» на землю. Для этого нужно либо запутать ему стропы, либо перерезать их с помощью какого-нибудь острого предмета, который закрепляют на стропах своего змея.

Завершается все это экзотическое празднование церемониями, связанными с очистительной силой огня. В гигантских кострах, которые разводятся на территории храмов, горят и новогодние украшения, и деревянные таблички с молитвами. Все это напоминает венецианский карнавал. Торжества окончены, божество года спорхнуло с сосенки и вернулось на место своего постоянного пребывания в горах, а жизнь — продолжается. Продолжается с нового и чистого после забытой скверны листа.