Если Тим Осборн появится в Москве, его будут поджидать люди в масках

Английскому адвокату грозят судебным преследованием по делу ЮКОСа, но он говорит, что принимает вызов российских "хулиганов"

Британский адвокат Тим Осборн, говорящий мягким приглушенным голосом, ковыляет по своему кабинету в лондонском районе Мейфер на костылях – таков итог чересчур увлекательной партии в сквош. Но это самая маленькая из его неприятностей. Дело в том, что Осборн возглавляет GML – инвестиционную компанию, которой принадлежит самый большой пакет акций ЮКОСа, могущественной прежде российской нефтяной компании, которая теперь является врагом Кремля номер один.

Бывший глава ЮКОСа Михаил Ходорковский сейчас коротает дни в сибирской тюрьме. Осборн тоже может подтвердить, что размолвка с Кремлем – дело рискованное.

 

 

В августе Генеральная прокуратура России заявила, что начинает расследование его деятельности и деятельности трех топ-менеджеров ЮКОСом (бывшего президента Стивена Тиди, бывшего финансового директора Брюса Мизамора и бывшего юридического консультанта Дэвида Годфри). Все четверо обвиняются в том, что незаконно присвоили активы компании стоимостью 10 млрд долларов.

55-летний Осборн впервые услышал об этих обвинениях от позвонившего ему репортера. Генпрокуратура ему ничего не сообщала, ордер на арест выдан не был. Однако советники Осборна рекомендовали ему никуда не ездить, кроме США, на случай, если будет предпринята попытка его арестовать.

"Это хулиганская тактика, – говорит он. – Я не чувствую себя в безопасности. Если есть малейший риск подвергнуться аресту в Москве, я туда не еду". И усмехается: "Отдых на Черном море больше не для меня".

Но тут не до шуток: Ходорковский отбывает восьмилетний срок за уклонение от уплаты налогов в отдаленной исправительной колонии в пяти тысячах километрах от Москвы. Он был арестован в маленьком аэропорту в Сибири подразделением российского спецназа в масках, которое взяло штурмом среди ночи его частный самолет.

Но Осборн говорит, что чувствует скорее гнев, чем страх. "Это мешает, потому что по работе мне нужно бывать в судах по всей Европе и встречаться с клиентами, а я не могу этого делать. Клиенты относятся с пониманием, но если они не могут сделать так, чтобы я приехал, они обращаются к другим".

Кроме участия в GML, Осборн также является старшим партнером в британской фирме Wiggin Osborne Fullerlove и выступает от имени своих клиентов по всей Европе. Тем не менее именно его роль управляющего GML (бывшая группа "Менатеп") привлекает к нему повышенное внимание.

Компания, изначально созданная Ходорковским, владеет рядом активов в Центральной и Восточной Европе, в основном в сфере телекоммуникаций. Когда-то у нее были и российские активы: ее доля в ЮКОСе составляла более 25 млрд долларов. Однако власти заморозили активы холдинга GML-ЮКОС после ареста Ходорковского три года назад; теперь они ничего не стоят. Летом ЮКОС был объявлен банкротом, после того как власти жестко взыскали с него задолженность по уплате налогов в размере почти 28 млрд долларов.

Участие Осборна в GML началось в 2003 году, когда "Менатеп" попросил его помочь с открытием британского представительства компании. Затем Осборн сменил в руководстве компании ее исполнительного директора Стивена Кертиса, погибшего в катастрофе вертолета (как утверждали любители конспирологических теорий, подстроенной, но английский суд признал ее несчастным случаем). Сначала он отклонил предложение, но передумал, когда два других английских юриста вошли в состав правления.

В 2004 году, когда Осборн пришел в GML, многие думали, что целью Кремля является не ЮКОС, а Ходорковский, разгневавший Владимира Путина своими предполагаемыми намерениями стать следующим российским премьером. Мало кто предвидел, что ЮКОС будет разрушен или что последствия будут столь всеобъемлющими.

"Я бы не подписался на эту работу, если бы знал, чем это кончится, – говорит Осборн о своем нынешнем затруднительном положении. – Это позор, что они могут бороться с адвокатом, который просто делает свою работу, выдвигая совершенно необоснованные обвинения и тем самым пытаясь погубить его карьеру. Но раз уж так вышло, мы будем бороться".

Он отвергает точку зрения, согласно которой Ходорковский навлек на себя беду, занявшись политикой. "Вы что, думаете, что они (британские власти) должны бросить в тюрьму Дэвида Кэмерона, раз он хочет быть премьер-министром? – спрашивает он. – Если вы хотите иметь демократическое государство XXI века, основанное на принципах "большой восьмерки", то в нем должны быть люди с политическими амбициями".

В России участь Ходорковского вызывает мало сочувствия. Он принадлежал к числу сверхбогатых бизнесменов-олигархов, скупивших за бесценок подконтрольные государству предприятия в ходе хаотичной приватизации 1990-х годов. Государство в тот момент было практически банкротом, а законы часто не соблюдались.

Некоторые наблюдатели в России считают, что Ходорковский не является невинной жертвой, каким его изображают организации вроде Amnesty International. Однако Осборн отвергает мнение о том, что тот заслужил свою участь: "Никто не говорил, что он нарушает закон, когда он создавал ЮКОС. Я думаю, что тогда он соблюдал законы. И что бы кто-то ни делал в прошлом, он имеет право на справедливый суд. А его процесс был показательным".

Осборн не скупится на резкие слова в адрес организаций и компаний вроде BP, купившей акции российской государственной нефтяной компании "Роснефть", когда в июле они были выставлены на биржу в Лондоне и Москве. Главным активом "Роснефти" является ЮНГ, который ЮКОС заставили продать в прошлом году, чтобы расплатиться по долгам. За ЮНГ, самое большое подразделение ЮКОСа, дали 9,3 млрд долларов, что, по оценкам аналитиков, меньше половины его реальной рыночной стоимости.

"Роснефть" затем вышла на рынок, чтобы расплатиться с консорциумом западных банков, которые одолжили ей денег для покупки ЮНГ. Некоторые критики считают, что это размещение акций равносильно отмыванию денег, проделанному российским правительством.

Осборн предполагает, что оставшиеся активы ЮКОСа – несколько нефтеперерабатывающих предприятий и маленькие нефтедобывающие компании – будут захвачены государственным газовым гигантом "Газпромом". Он возмущается тем, что другие инвесторы ЮКОСа не протестуют открыто, и связывает это со страхом потерять будущие выгодные контракты и пакеты акций. "Большинство из них – просто организации-инвесторы, знающие, что свои потери в одной компании они компенсируют в другой. Можно не сомневаться, что они не будут раскачивать лодку в России, чтобы не лишиться следующей выгодной сделки".

При том что Ходорковский и другие топ-менеджеры "Менатепа" находятся в тюрьме, можно было бы ожидать, что GML прекратит свое существование. Однако, несмотря на очевидный перевес сил, этого пока не произошло. Ключевую роль в этом играет контрольный пакет акций, принадлежащий российскому бизнесмену Леониду Невзлину, в прошлом правой руке Ходорковского, который тоже преследуется российскими властями и живет сейчас в изгнании в Израиле.

Несмотря на свои собственные проблемы с властями, Осборн возглавляет иск GML к российскому правительству, в котором компания требует возместить ей 50 млрд долларов убытков в соответствии с Договором к Энергетической хартии – международным соглашением, которое направлено на поощрение открытых энергетических рынков. Рассмотрение этого дела в международных судах может занять пять лет.

Осборн не стремился к поединку с Кремлем, но поневоле стал его участником и твердо намерен одержать верх в этой борьбе.

Статья получена: InoPressa.ru