Барбара Брыльска: 12 часов на съемочной площадке — это слишком!

Звезда самого любимого россиянами новогоднего фильма «Ирония судьбы или С легким паром!» Барбара Брыльска совсем не похожа на созданный ею же нежный образ Нади. Она говорит то, что думает, и получается резко, она знает то, что знает, и получается больно, она понимает, чего хочет, и не мечтает о большем.
У нее нет иллюзий — ни по поводу мужчин, ни по поводу любви, ни по поводу работы. Обо всем этом мы поговорили с актрисой, когда она посетила Россию в связи со скорым выходом продолжения «Иронии судьбы».

Об «Иронии судьбы» — во всех смыслах

Пани Барбара, как-то в интервью вы говорили, что из-за вашего успеха с «Иронией судьбы» в Советском Союзе у вас были проблемы на Родине — вас перестали снимать в Польше.

 

 

Если бы все вернуть назад, вы отказались бы от такой «иронии судьбы» в вашей жизни?

Ни в коем случае! Проблемы — я не знаю, откуда именно эти проблемы возникли, может, так просто совпало по времени, что мне кажется, будто причиной была моя Государственная премия СССР. Вообще, я много снималась за границей... И не снималась в Польше... Может, не та была причина, другая... Но что-то была такая атмосфера, знаете... Это же всегда чувствуется.

Как вам предложили съемки в продолжении? Вы сразу согласились?

Я ждала этих съемок около двух лет. Сначала позвонили, сказали, к концу года будем снимать. Потом был год молчания. Это зависело от того, кто будет режиссер, сценарист... Потом я еще год ждала. Во время съемок «Колчака» я узнала наверное, что буду сниматься. А согласилась я сразу, когда первый раз звонили, конечно!

Что стало главным аргументом в пользу согласия?

Такой сентимент для фильма, для роли! Я знала, что не могут сделать плохой фильм-продолжение, что сценарий должен быть перфектный. Чтобы получить успех по сравнению с первым фильмом, сделать что-то несерьезное, некачественное — это выброшенные деньги, понимаете? Я верила глубоко, и мне так кажется сейчас, что это будет хороший фильм. Я видела маленькие отрывки — очень смешно!

А вам не было страшно, что продолжение, как обычно, окажется хуже?

Нет! Потому что первый фильм все равно остается. И если кому-то не понравится продолжение, не понравимся мы — герои на 30 лет старше, — так это жизнь такая... Нет, я этого не боюсь. То, что я сделала, что мы сделали в первом фильме, останется навсегда, чего бояться?!

Как вам работалось на съемках продолжения?

Теперь было немножечко тяжелее — для меня — потому что у меня уже была не главная роль. (Улыбается). Есть что-то такое, не очень, когда ты не главный, не самый важный! Хотя, я думаю, моя Надя и в продолжении — важный персонаж. Я даже шутила постоянно на съемках, говорила молодым коллегам, что и так все придут смотреть — на нас, стариков, а не на вас, так что не мучайтесь! Это была моя постоянная шутка! (Хохочет).

Ну, было тяжело. Во-первых, человек на 30 лет старше. За нами надо уже ухаживать... Не смогу по-русски высказать...
С нами надо как с детьми! Почти. И что меня убивало — раньше такого не было — хотя, в договоре это есть, что до 12 часов на съемочной площадке, но это слишком! Я часто не выдерживала, плакала. У нас в Польше тоже в договорах пишут — до 12 часов, но это же чисто теоретически!

А с режиссерами как отношения складывались — с Рязановым тогда и с Бекмамбетовым сейчас?

С Бикмамбетовым было очень коротко. Но он мне сказал... Не буду говорить, что и как... Ну, на тему игры... Я имела вопрос, и он мне хорошо ответил. Я это запомню. На всю жизнь. Сказал что-то, знаешь, мол, в Голливуде не делают «мин». Я его просила: «Держи меня в руках!», я всегда слишком много мимики даю. Он сказал: «Не делай ничего лицом, только смотри и говори свой текст. Просто говори текст и давай сигналы, все». Очень важно это было для меня.

А про Рязанова что скажете?

Нууу, такой теплый, хороший человек! Так легко работалось... Это была для нас игра, а не работа!

Было легко, хотя у меня были трудности: на русском языке, да там было 4 камеры, надо было запомнить на много минут все ситуации. Все равно было намного легче, чем в другой раз.

Кого из молодых актеров, принимающих участие в «Иронии судьбы. Продолжении»,
вы бы выделили?

Моя дочь мне очень понравилась (Лиза Боярская — прим. ред.). Очень красивая. Хабенский — такой актер, просто с ума сходишь! Безруков — тоже... Ну все великолепные актеры!

А какие-то дружеские отношения у вас завязывались на съемках обеих «Ироний»?

Нет, только работа была. У нас нет телефонов, чтобы позвонить... Потому что... Я знаю жизнь — не будет времени! Так ведь с фильмами всегда — дружишься с кем-то на съемочной площадке, а потом уходишь и... Может быть, это был последний раз в жизни.

О женщинах и бабниках

Замужем Брыльска была трижды. Во втором браке актриса родила двоих детей: дочь Барбару и сына Людвига. На 21-м году жизни дочь, преуспевающая модель и начинающая актриса, погибла в автокатастрофе. Это был ужасный удар для матери. Три года она плакала каждый день, пила, жила на таблетках. Только мысль о сыне не дала ей совершить самоубийства. Сегодня Барбара с удовольствием занимается хозяйством, прекрасно готовит, у нее красивый дом под Варшавой — его интерьер актриса придумала сама.

Мы знаем, что завязка продолжения в том, что Надя и Женя Лукашин не остались вместе — по неизвестным пока причинам. А как вы думаете, когда историю любви можно считать законченной?

Никогда не знаешь, неизвестно, когда наступит этот момент. Не можно в жизни делать длинных планов... Потому что судьба преподносит такие сюрпризы...

Может, кому-то иногда нужно вовремя уступить, чтобы все не рушилось? Кто, по-вашему, должен уступать при размолвках — женщина или мужчина?

Нет первых. У кого правда, тот и прав. Все от ситуации зависит. Уступать... Говорят, надо уступать глупшему, но это опасно — уступать глупости!

А в любовь с первого взгляда верите?

У меня всегда так было!!! (Хохочет). Вы знали об этом? Я всегда влюблялась с первого взгляда. И никогда не ошибалась... Ну, ошибалась, но годы должны пройти, прежде чем поймешь, что это ошибка! Никто не дает гарантию на любовь... вечную.

Каким должен быть мужчина, чтобы покорить ваше сердце? Наверное, все-таки не таким, как Женя Лукашин?

Во-первых, это должен быть брюнет, не блондин! И должен быть красивым. У меня есть какой-то тип мужчин... И, к сожалению, этот тип — это бабник... Как оказывается потом... Но как он может быть не бабником, если он на первый взгляд — просто ах! Ты с ума сходишь! Ты в шоке — ой, все! Это уж наверное бабник...

Но бабники — очень хорошие мужчины. Очень хорошие любовники (игриво, но с достоинством улыбается, опускает глаза). Они любят женщин — как можно их не любить за то?! Но что не на вечность... Дорогая! Хотя бы год с хорошим мужчиной, чем с, не знаю, каким там, до конца жизни!

О работе

Пани Барбара, а есть ли у вас роль-мечта?

Уже нет, нет. Мечта — играть в хорошем фильме, хотя никогда не знаешь, что получится. У хорошего режиссера сниматься... Но я уже не мечтаю, я просто работаю, зарабатываю деньги на старость, когда уже не смогу, когда заболею, когда никто не пригласит на работу... Не скажу, что мне все равно, в чем я играю, я отказываюсь очень много. Часто предлагают такое, что я иногда думаю, что это издевка какая-то! Вот, предлагали роль, где я учительница, и в меня влюбляется мой ученик. И в фантазии видит меня голую. И мне предлагают эту роль!!! Я говорю, извините, вы шутите или что?! Сколько мне лет, что я буду раздеваться?! «Ну, мы думаем, что вы можете, мы вам заплатим, сколько хотите?» — Я сказала: «Миллион долларов у вас есть?», и тоже не соглашусь, потому что я должна спросить моего сына, друзей моего сына, мою маму, которая может этого не пережить! Отказала. А вообще — играю нормальные роли, простые. Я работаю. Я уже не делаю... Как сказать... Не делаю из работы кайфа!

Забава Путятична

24.12.07

Статья получена: Женский журнал Клео.Ру