Фердинанд VII Испанский до вступления на престол

Королевским двором, при котором вырос Фердинанд, правил всемогущий фаворит Мануэль Годой. Шпионы Годоя в его окружении, к которым принадлежал даже его собственный учитель, каноник Эскокед, отношения его матери с этим бойким гвардейским офицером, отсутствие привязанности родителей, которые считали, что он не достоин трона, и тщеславие фаворита, который сам стремился взойти на трон, превратили юность наследника престола в сплошное унижение. У него развилось настолько сильное недоверие ко всем, что он принял защитную позу безразличного пассивного сопротивления.
Среди немногих его положительных качеств можно назвать простоту, сострадание и непринужденность. Он обладал определенной чувствительностью, как показывает случай с женщиной, покушавшейся на его жизнь в июле 1814 года и которую он помиловал.

 

 

Его подозрительность и склонность к притворству служили причиной его недоверия к важным особам, которые, возможно, могли затмить его. Врожденное малодушие не позволяло ему проявлять твердость в критических ситуациях. Он был хитер, и поэтому ему удавалось быстро решать всякие мелкие проблемы. Но ему не хватало прозорливости понять причины тяжелого кризиса, переживаемого страной. Он всегда думал лишь о том, как выйти из затруднительного положения, не понимая того, что устранение трудностей не всегда равносильно их ликвидации.
Эти черты характера монарха усугублялись еще посредственностью его потенциальных советников, т. е. министров и друзей. Круг последних был назван «камарильей», словом, обозначающим комнату, в которой он со своими друзьями ежедневно собирался по вечерам. Эту компанию обвиняли в том, что она представляла собой «тайное правительство» и бесчисленное количество раз вмешивалась в государственные дела. На самом деле камарилья, похоже, не выполняла роль политического инструмента, но, несомненно, король, часто не зная обстоятельств, делал своим близким друзьям уступки, не всегда оборачивавшиеся на благо государства.
Интриги Фердинанда, направленные на свержение Карла IV, и поведение Годоя в этом деле обнаружили слабости обоих. Поэтому они искали союзника в Наполеоне. Годой подписал Фонтенблоский договор, по которому французским войскам разрешалось пройти по Испании в Португалию, а принц Астурийский добивался руки принцессы из династии Бонапарта. Наполеон даже превратился в третейского судью для Испании, достигнув вершины своего могущества.
Опасность прямой французской интервенции возросла после того, как в начале декабря 1807 года Наполеон впервые подумал об отстранении Бурбонов от испанского трона. Чтобы иметь возможность напрямую вмешиваться в испанские проблемы, Бонапарт начал 1808 год с военной оккупации всего Иберийского полуострова, введя войска и заняв такие стратегические пункты, как Фигуэрас и Памплону. Известие о вторжении французов в Испанию вызвало настоящую панику в Аранхуэсском дворе. Годой всеми средствами пытался убедить Карла IV в том, что его единственная возможность заключалась в том, чтобы «перенести свою резиденцию в безопасную страну» и с помощью англичан отплыть из Севильи или Кадиса на Мальорку или в Мексику.
13 марта 1808 года было принято решение 15 марта переехать с двором в Севилью. Поэтому негласно была собрана большая часть войск, находившихся в Мадриде. После этого члены партии принца Астурийского открыто объявили о своем сопротивлении. Они распространили сообщение о том, кто отдал приказ об отъезде королевской четы. В ночь с четверга 17-го на пятницу 18 марта стали формироваться многочисленные группы закутанных в плащи людей с палками, кирками, мотыгами и факелами, которые направились к дому Годоя, где взломали входную дверь и разграбили почти весь дворец. Чтобы успокоить волнение, Карл IV уступил нажиму своих министров и придворных, причем действовал скорее из заботы о судьбе фаворита Годоя, чем думая о своей собственной безопасности. Около пяти часов утра он подписал указ, согласно которому принимал на себя командование армией и флотом, а Годой лишался должности генералиссимуса и адмирала.
Утром 19 марта, гонимый голодом и жаждой, Годой был вынужден покинуть чердак, на котором прятался. Обнаружили его очень скоро. Новость о том, что фаворит найден, пронеслась молнией. Вскоре ко дворцу Годоя стянулись многочисленные толпы разгневанных мужчин и женщин с кровожадными намерениями. Успокоить возбужденную толпу удалось только будущему королю Фердинанду VII. В этой ситуации Карл IV отрекся в пользу своего сына, так как это казалось единственной возможностью выхода из кризиса.

Статья получена: www.world-history.ru

загрузка...