Семейный портрет на фоне пустыни

В №6/97 в очерке «Семейный портрет на фоне меняющегося пейзажа» Николай Зимин рассказывал о путешествии со своими детьми на лыжах по Архангельской земле. Семейный туризм еще не столь распространен у нас, и неудивительно, что очерк заинтересовал читателей. Они просили рассказать о следующем путешествии семьи Зиминых Выполняем их просьбу.

Путешествия для нашей семьи давно уже стали не просто способом проведения отпуска, а пожалуй, стилем жизни, И потому мы с женой не удивились, когда наши дети — десятилетний Андрей и девятилетняя Маша — стали настойчиво просить взять их с собой в пустыню. Дети постоянно слышат в доме рассказы о пустынных приключениях — как же не захотеть увидеть пустыню своими глазами?

 

 

Что же касается нагрузок, то совсем не обязательно заставлять детей десятки километров перетаскивать велосипеды через сплошные барханы и по четверо суток идти от колодца к колодцу, всячески ограничивая себя в воде, как это обычно бывает с нами. Можно ведь выбрать маршрут, который был бы им по силам, но вместе с тем достаточно сложным и интересным, чтобы дети смогли увидеть пустыню во всем ее разнообразии, почувствовать ее дыхание. И, конечно же, нужно выбрать не самое жаркое время года: когда в тени за сорок — это и для взрослого тяжело. Одним словом, мы с женой все же решили отправиться всей семьей на велосипедах в Африку — на хорошо знакомый нам юг Туниса.

Сын и дочь отнеслись к предстоящему путешествию со всей серьезностью. Всю зиму они не прекращали тренировок, накручивая на велосипедах, в мороз и дождь, километры по Воробьевым горам. И еще, обложившись томами детской энциклопедии, изучали историю Северной Африки, животный и растительный мир пустыни.

...За окном тусклые желто-коричневые краски, чахлые кустики, невысокая гряда безжизненные холмов. Поезд остановился на небольшой станции из нескольких построек. Это Метлауи — конечный пункт следования поезда, идущего из Туниса, столицы страны, и начальная точка нашего путешествия.

На перроне, отгороженном от улицы невысоким забором, начали собирать велосипеды. Из-за забора на нас глазеют местные ребятишки, однако перелезать через него на территорию станции они не решаются, так что мы спокойно заканчиваем сборы. Груз распределяем так: Маше — пять килограммов, Андрею — восемь, остальное нам с женой.

Продукты и вода, палатка и спальные мешки, фотоаппараты и видеокамера со штативом, ремнабор, аптечка и т. д. — в общем, вес немалый. К счастью, ремнабор и аптечка практически не пригодились. Все технические и медицинские проблемы свелись к проколотой камере и поцарапанному при ее замене пальцу.

Облачаемся в нашу традиционную одежду: белые костюмы, перчатки, кепки, темные очки. Поскольку первое время предстоит ехать по шоссе, дети надевают велошлемы и наколенники. В таком виде они выглядят настоящими гонщиками. С нетерпением ожидая старта, они выписывают «восьмерки» на перроне. И вот, наконец, трогаемся. Дети держатся уверенно и едут довольно быстро. На выезде из поселка двое полицейских удивленными взглядами провожают столь необычных велосипедистов и желают нам «бон вояж» — счастливого пути.

Дети в первый день стараются пить меньше, экономя воду. Готовясь к путешествию, дети настроили себя на то, что раз пустыня — значит, воды мало. И нам приходилось буквально уговаривать их пить столько, сколько захочется: покидая станцию, мы заполнили все канистры. Вообще, те жесткие нормы, к которым мы сами привыкли во время предыдущих пустынных путешествий, для детей неуместны. Они должны пить много. Особенно в первые дни, пока как следует не адаптировались к новым условиям. Тем более, что температура в тени около +30.

Кому-то может показаться: ну что такое плюс 30? И в Москве бывает, а тут воздух более сухой, значит, переносится жара легче. Это верно, когда сидишь в тени. А вот когда никакой тени нет и по пять-шесть часов приходится крутить педали... Одним словом, для детей это серьезное испытание. Когда в последние дни температура поднялась до +35 градусов, я на всякий случай уменьшил темп движения, сократив дневной переход с обычных 50-60 километров до 30-40, использовав для этого резервный день.

Перед отъездом в Гидрометцентре России, где располагается наш клуб «Метео», меня снабдили подробным прогнозом погоды. Согласно ему, на первый и второй день нашего движения ожидалась довольно облачная погода, возможно, с незначительными осадками, что было как нельзя кстати. Действительно, в первые два дня солнце надолго скрывалось за облаками, вдалеке прогремел гром, а на нас даже упало несколько дождевых капель.

Маша порой забавляет нас своими наблюдениями, например: «Верблюды издалека очень похожи на черепах!»
Ну прямо-таки по Экзюпери (слон в удаве). А ведь действительно похожи!

За самочувствием детей следить довольно просто. Все видно по их эмоциям. Если едут, разговаривая и что-то обсуждая, или предлагают мне на ходу поиграть в «Угадай мелодию» — значит, все в порядке, сил еще много. Если начинают затихать, все чаще прикладываться к фляжкам, особенно ближе к полудню, — надо снизить темп и начать присматривать место для большого обеденного привада или ночлега. Хотя в усталости никто из них никогда не сознается.

Маша в таких случаях иногда прибегает к маленьким уловкам. Наш обычный ритм движения — полчаса езды, десять минут отдых. Но она, не дожидаясь планового привала, вдруг просит: «Пап, давай остановимся на минутку, я хочу попить», хотя прекрасно умеет доставать флягу и пить на ходу. Просто это предлог, чтобы немного постоять, передохнуть.

Впрочем, стоит только поставить тент на обеденном привале или разбить палатку вечером, как буквально через несколько минут вновь веселая болтовня, шутки, смех, А если рядом высокий бархан, дети обязательно начнут прыгать или кубарем скатываться с него.

Чтобы дети могли снять психологическую усталость (а длительная езда на велосипеде, особенно по дорогам, требует большой концентрации внимания), мы старались дать им возможность пообщаться со своими сверстниками, поиграть в футбол. И хотя местные ребятишки говорят на арабском и французском языках, а наши — на русском и английском, контакт между ними устанавливался сразу же и особых трудностей в общении не возникало.

...Последние два часа перед заходом солнца всегда были самыми приятными. Вечерняя прохлада делала езду более легкой, а приближающиеся сумерки предвещали скорую остановку и желанный отдых. Все-таки за день езды дети уставали.

Маша вспоминает: «Мне запомнились красивые закаты в пустыне. Каждый день мы смотрели закат в разных местах: в пальмах, на солончаке, среди песков. В пустыне темнело рано. Закат там в 7 часов вечера. Поэтому мы старались заранее выбрать место, где поставить палатку, чтобы не пропустить закат».

Разбивали лагерь, готовили ужин быстро и дружно, так что от момента остановки до отбоя проходило не более полутора часов, из которых около часа оставалось на еду и отдых. В местах некоторых ночлегов дров не было совсем, и нас очень выручала газовая плитка «Camping gas», а специальная лампа, работающая на том же газовом баллоне, не только освещала палатку, но и позволяла вечером делать видеосъемку. Тент палатки также можно было использовать от солнца во время обеденного отдыха.

Пожалуй, главное, что нужно для полноценного отдыха детям — это нормальный сон ночью. Мы давали им возможность каждый день спать не менее девяти часов. А зная, что по ночам в пустыне холодно, взяли с собой пуховые спальные мешки.

...Солончак Шотт-Джерид, совершенно гладкая поверхность которого простиралась до самого горизонта, произвел на детей сильное впечатление.

Из дневника Андрея: «Два дня мы ехали через солончак. На нем видели очень интересные миражи. Целые рощи как бы висели в воздухе, а дорога, по которой мы ехали, отрывалась от земли и уходила в небо. Когда ночевали на солончаке, то утром ходили рассматривать кристаллы соли, которые блестели на солнце, будто алмазы. Я даже попробовал их на вкус: они такие горько-соленые!»

Из дневника Маши: «В пустыне есть соленые озера и солончаки. В них выкапывают песчаные розы. Только эти розы без душистых живых лепестков. Это кристаллы. Нам дарили эти каменные розы».

В этом путешествии обязанности штурмана впервые возложены на сына: на руле его велосипеда установлен спутниковый навигационный прибор GPS II GARMIN, с помощью которого Андрей определяет наши координаты и положение на карте, а также расстояние до очередного населенного пункта. Для этого мы с сыном заранее внесли в память компьютера координаты ключевых точек маршрута. Сын гордится своей должностью и выполняет работу очень добросовестно. А это — главное. И совсем не важно, что ориентирование в данных условиях для меня никаких проблем не представляет, хотя в ряде случаев его подсказки облегчают мои расчеты.

Оазис Дуз называют северными воротами Сахары. Близость пустыни ощущается во всем — в дыхании жаркого воздуха с юга, в сильных ветрах, часто поднимающих тучи пыли и песка. Именно в окрестностях Дуза, в песках Сахары, мы попали в настоящую пыльную бурю, начавшуюся внезапно, но продолжавшуюся, по счастью, недолго. Видимость резко упала, шквальные порывы ветра швыряли в лицо песок, по дороге мела песчаная поземка. Особенно тяжело было Маше: ветер норовил сдуть ее с дороги. Пришлось остановиться и переждать. Для детей это был наглядный пример того, насколько опасна может быть пустыня и что она требует к себе самого уважительного отношения. Впрочем, дети, похоже, не просто выучили правила безопасности в пустыне, но и полностью прониклись ими. Они внимательно смотрят себе под ноги, чтобы случайно на кого-нибудь не наступить, вечером, распаковывая свои рюкзаки, сразу все вещи заносят в палатку и все тщательно застегивают, обувь тоже забирают в палатку, а если случится необходимость выйти ночью, то непременно будят нас и выходят с фонарем и недалеко...

Из дневника Андрея: «Утром встали, как обычно, в 6 часов, когда солнце только показалось над горизонтом и была приятная прохлада. После завтрака папа почти всегда устраивает небольшие экскурсии по окрестностям. Сегодня мы ходили изучать разные следы, которых утром на песке бывает много, а потом ветер быстро их заметает. Видели следы карликовой гадюки, которая передвигается боком, перекладывая свое тело, поэтому следы похожи на лесенку. Было и множество других следов. А один раз моя нога по щиколотку провалилась в песок. По-видимому, там была чья-то нора. Мне стало как-то не по себе».

Сильные ветра в пустыне — явление обычное. И они изрядно надоедают. У костра толком не посидишь, нормально не поешь — приходится лезть в палатку. Во время движения, если ветер попутный, то, конечно, хорошо, но по закону подлости сильный ветер чаще дует в лоб, и тогда — караул. А иногда на дороге образуются значительные завихрения. Однажды я попал в одно из них и ощутил довольно сильный рывок. Едущая за мной дочка, самая легкая из нас, была вообще отброшена на метр в сторону, и, задев за велосипед брата, упала на обочину. Скорость в этот момент была небольшой, так что травм не было. «Это произошло так быстро, — вспоминала потом Маша, — что я не поняла, что случилось, как я оказалась на земле, и от обиды расплакалась: так хорошо ехала и вдруг непонятно отчего упала. Было не больно, но очень обидно».

К вкусу воды в пустыне надо привыкать. Вспоминается забавный эпизод. Покинув оазис, к вечеру разбили лагерь в песках Сахары, вскипятили воды, разлили по кружкам чай. Маша, которой очень не нравится вкус кофе, вдруг заявляет: «Я из этой кружки чай пить не буду. Вы, наверное, из нее кофе пили. Я лучше налью во фляжку простую кипяченую воду». И только отхлебнув из фляжки, поняла, что не в кружке было дело, а в самой воде: местная вода солоноватая.

Зная об этом, мы использовали местную воду только для приготовления еды и чая на привалах. Для питья по дороге покупали минеральную воду в бутылках, заливая ее в специальный пятилитровый изотермический контейнер, укрепленный на переднем багажнике. Вода в нем оставалась холодной в течение всего дня и лучше утоляла жажду, чем теплая из пластмассовых велофляжек. На ночь мы открывали контейнер, чтобы оставшаяся в нем вода как следует охладилась.

Оазисы Тозер, Дуз славятся своими финиками. Их продают тут повсюду. Но покупать — не так интересно, вот если бы самим найти... Как-то раз подъехали к нескольким высоким пальмам — крошечному оазису посреди безжизненного пространства. А на пальмах — большие гроздья фиников. Залезть наверх по стволу было очень трудно. Стали сшибать финики камнями и палками. Быстро набрали большой пакет, но Маша с Андреем, охваченные азартом, никак не хотели останавливаться. Финики оказались немного суховатыми, не такими сочными, как в магазинах, но тем не менее очень сытными. Дети были довольны необычайно. Еще бы! Подобно настоящим путешественникам они добыли себе пищу! Словом, как у Чуковского: «Вдоль по Африке гуляют, фиги-финики срывают, — ну и Африка! Вот так Африка!».

...Пустынные дороги ребята запомнят надолго. И как пришлось попотеть, перетаскивая велосипеды через барханы, и как с ходу, собрав все силы, преодолевали песчаные заносы, и как неслись по грунтовке, вздымая за собой шлейф пыли, подобно гонщикам «Париж — Дакар».

Но вот все это позади. Сегодня наша последняя ночевка в пустыне. Удивительно теплый и тихий вечер — ни малейшего дуновения. Странное ощущение: всякий раз, несмотря ни на какие тяготы, не хочется расставаться с пустыней. А почему — сразу не ответишь. Что-то в ней есть магическое, зачаровывающее, особенно ночью. «Мне всегда нравилось в пустыне, — писал Экзюпери. — Сидишь на песчаной дюне. Ничего не видно. Ничего не слышно. И все же тишина словно лучится...»

Вот и мы сейчас сидим с сыном на бархане, смотрим на небо. Над нами — мириады звезд, вокруг — таинственная чернота. Сын прижался ко мне и о чем-то задумался. В эту минуту он показался мне совсем маленьким, Маленьким принцем. И на душе стало тепло и немного грустно.