Японские законодатели моды

Лондон — В последние годы японским архитекторам удалось выиграть конкурсы на огромное число интересных проектов: проект Музея современного искусства в Нью-Йорке достался Йосио Танигути, известный японский архитектор Фумихико Маки выиграл конкурс проектов нового здания ООН — тоже в Нью-Йорке. Сигеру Бан станет проектировать новый Центр Помпиду во французском городе Метц, а в сентябре архитектурная фирма SANAA, которой руководят Кадзуйо Седзима и Рю Нисидзава, вошла в состав международного консорциума, который выиграл проект здания для Louvre Lens. Но это международные проекты. А вот что касается жилья у себя дома, то в этой области японские архитекторы демонстрируют и вовсе удивительную изобретательность.

Когда дело доходит до проектирования жилых домов на местном рынке, решения во многом определяются местными же условиями.

 

 

И нигде этот принцип не работает так явно, как в Японии, где давние традиции удачно соседствуют с неутолимым стремлением к новому.

В Токио в отличие от многих европейских или американских городов нет жестких требований к функциональному планированию или сохранению исторических зданий. Но тем не менее строительство в этом городе регламентируется целым сводом правил — писаных и неписаных. Прежде всего следует отметить, что вопросами стилистической совместимости зданий, расположенных в непосредственной близости друг от друга, здесь озадачиваются не сильно: каждое здание и каждый дом считается самостоятельным объектом. А вот следовать так называемым “Законам о солнечном свете” в Токио обязательно. Это свод правил, регулирующих степень затененности соседних строений от возводимого объекта, а следовательно, освещенность городских улиц и плотность застройки.

Жилые дома, построенные по авторскому проекту, все еще составляют не более 1% рынка жилья. Индивидуальная жилая застройка в Японии осуществляется по большей части небольшими строительными фирмами.

Происходит это по ряду причин. Токио — город, где цены на недвижимость по-прежнему остаются едва ли не самыми высокими в мире. И тот, кто захочет построить себе в этом городе дом по авторскому проекту, прежде всего столкнется с проблемой поиска участка по устраивающей его цене. Три года назад супружеская пара старше 30 лет обратилась к архитекторам Яцухиро Ямасите и Масахиро Икеде с необычным вопросом. Они присмотрели себе участок под строительство, который имел форму клина, длиной 30 м и менее 1 м в самой узкой его части. Вопрос был следующий: можно ли вообще что-то построить на этом лоскуте земли?

“Первое, что мне пришло в голову им посоветовать, — потребовать у продавца снизить цену”, — вспоминает Ямасита. Но затем, когда архитекторы все же стали проектировать дом, на свет появился проект под названием Lucky Drops: прозрачное сооружение, по виду напоминающее трубку, покрытое сверху усиленным стекловолокном, — скорее какая-то гигантская палочка для еды, а не жилой дом.

Участки земли затейливой конфигурации и нередко крохотных размеров в Токио образуются после раздела землевладения между несколькими девелоперами, которые, в свою очередь, стремятся втиснуть как можно больше зданий на минимальном пространстве. В такой ситуации изобретательность архитектора становится качеством первостепенной важности.

Другой пример — жилой дом “i”, спроектированный знаменитым Дзюном Аоки, архитектором, автором проекта двух японских бутиков Louis Vuitton. Проект “i” — крошечный дом, уместившийся на участке площадью 61 кв. м. Помимо того что он мал, этот клочок земли к тому же оказался зажатым с трех сторон другими зданиями, и строить на нем крайне затруднительно. Тем не менее архитектор Аоки решил придумать дом, в котором присутствует ощущение большого пространства.

Аоки начал с того, что рассчитал максимальные размеры будущего дома. По строгим правилам “о солнечном свете” и другим фундамент будущего дома должен был иметь совершенно определенные размеры, а крыша, если увеличивать внутреннее пространство, могла быть только высокой и остроугольной. Поскольку подобные очертания будущего строения протеста у Аоки не вызывали, он окончательно определился с фасадом и внешней формой дома, а уж затем стал составлять поэтажные планы.

На взгляд западного архитектора, такая последовательность действий может показаться довольно странной. Однако, когда речь идет о проектировании здания на таком крохотном участке, этот путь единственный. А уж в Японии, где любят, чтобы комнаты располагались анфиладой и не обладали ярко выраженным функциональным назначением, такой подход тем более имеет право на существование.

Японский дом, даже в современности, как правило, место сугубо семейное. Гости редко попадают дальше холла — той комнаты, которая находится ближе всего ко входу.

Дружеские встречи чаще всего по традиции проходят в ресторанах и других общественных местах. Поэтому в большинстве случаев попросту не возникает необходимости разделять гостиную и столовую комнаты (впрочем, такое решение обусловлено также ограниченным пространством). Семья обедает и ужинает, а также смотрит телевизор и собирается вместе в единственной общей комнате, которая, как правило, располагается по соседству с кухонной зоной. Подобная практика восходит еще к старинному японскому жилью.

Традиционный японский жилой дом спланирован по горизонтальному принципу, когда несколько комнат на одном этаже объединены коридором или галереей, которая идет по периметру здания. Комнаты разделены легкими раздвижными перегородками. Эти перегородки нередко делались из рисовой бумаги, и, если возникала необходимость объединить несколько комнат, сделать это не составляло никакого труда. Например, для семейного обеда большая комната не нужна в отличие, скажем, от торжественного празднества. Но плавное течение повседневной жизни порой нарушается приемом гостей. Благодаря системе раздвижных стен один и тот же дом оказывается одинаково удобен и для того и для другого.

Кроме того, подобным образом еще в старину в Японии можно было изменять и интерьер, поскольку японскую мебель можно было выставлять или, наоборот, убирать в зависимости от потребностей обитателей дома и даже времени суток.

С другой стороны, в результате одной из особенностей жизни в таком доме становится полное отсутствие какого-либо личного пространства и возможности уединиться. И даже сегодня, в современном японском жилье, стационарные стены и двери, которые можно плотно прикрыть за собой, — не непременное требование. Уединение в Японии — это скорее состояние ума. “Существуют два способа уединиться, — рассказывает архитектор Хитоси Абе. — Один — физическая изоляция, и другой — изолироваться в своем сознании”. Для большинства японцев очень приятно чувствовать, что семья — рядом, это перевешивает стремление к полному уединению.

В то же время на изолированность домов, напротив, в Японии обращают особое внимание, хотя в японских городах, в условиях плотно застроенного центра, это почти недостижимая цель. Прежде жилые дома было принято отгораживать от улицы глухой стеной или палисадником. Сейчас такой возможности нет, и современные архитекторы сталкиваются с новыми трудностями, потому что особенности национального самосознания, обычаи в японском обществе традиционно поддерживаются и культивируются.

Чего стоит хотя бы проектирование окон в новом доме. Многие авторы проектов склоняются к двойственному решению и в одном и том же здании делают окна двух видов: одни — для освещения и обозрения, а другие, маленькие и неприметные, служат для вентиляции.

Свой знаменитый проект под названием Shutter House for a Photographer японский архитектор Сигеру Бан создавал для клиента, который, с одной стороны, всю жизнь мечтал жить на природе, а с другой — строил дом на узком участке в центре Токио. Бан, однако, известен новаторскими необычными проектами, в которых стирается грань между внутренним и внешним пространством, и потому хорошо знает, что в таких случаях стандартное решение “дом-и-садик” не годится. В результате он спроектировал дом с четырьмя патио: три из них — внутренние дворики, а четвертый — засаженный деревьями дворик прямо за домом.

Проект Shutter House for a Photographer навеян традициями Киото, когда комнаты в доме выстроены в один ряд. Но в него встраиваются один-два внутренних дворика, отделенных от комнат раздвижными перегородками. Взяв за основу эту идею, Бан организовал внутренние помещения и внешнее пространство по принципу шахматной доски, а в качестве связующего элемента использовал огромные окна во всю стену. Некоторые стены можно поднимать, как гаражные двери. В результате, используя сочетание традиционных решений и новейших технологий, Бан сумел устранить четкое разделение внутреннего и внешнего пространства, а его клиенты получили возможность изменять свой дом в зависимости от погоды и собственного настроения. “Мы же носим разные вещи в разное время года, надо сделать так, чтобы и здания могли изменяться так же”, — говорит мастер.

Сегодня подобные дома пользуются высоким спросом. Впрочем, большинство клиентов хотят, чтобы дом умел меняться если не в зависимости от погоды, то хотя бы раз лет этак в 10. “В жизни здания 10 лет — это значительный отрезок времени, — делится своими мыслями другой токийский архитектор — Кейти Ири. — За это время дети успевают подрасти, а родители — состариться”. И то и другое вызывает необходимость менять интерьер. Однако, вместо того чтобы перестраивать дом, многие предпочитают попросту переселиться в другой.

Но в Японии существует другой обычай: использованные вещи, как правило, выбрасывают, а люди предпочитают не переселяться в старый дом. Вторичный рынок жилья весьма мал. Так что дома “живут” здесь в среднем около 25 лет. В Европе и США переехать в дом с историей, которая насчитывает лет 100, нередко считается удачей. А в Японии в дома такого почтенного возраста едут крайне неохотно, тем более что они, как правило, мрачны, в них гуляют сквозняки и содержать такой дом довольно накладно. Если кто-то и покупает дом на вторичном рынке, то чаще всего для того, чтобы снести его и построить на этом месте новый.

Такой подход в некоторой степени упрощает задачу архитекторов. Им не надо думать, как построить дом, который стал бы гармонировать с окружающими строениями, потому что эти самые строения с высокой степенью вероятности в ближайшие годы могут исчезнуть. Почти полное обесценение вторичного жилья и постоянный круговорот зданий на рынке открывают перед архитекторами и их клиентами поистине безграничные возможности.

Дом, построенный по проекту японского архитектора Кадзуйо Сидзимы, называется House in a Plum Grove (“Дом в сливовой роще”) и выглядит совсем как пресловутый карточный домик. Сидзима сделала этот проект для молодого клиента, который купил крохотный участок земли со сливовым садом и хотел построить там дом, в котором он смог бы удобно разместиться с молодой женой, двумя маленькими детьми и пожилой матерью. Архитектор решила, что задача требует от нее совершенно неординарного решения. Использование традиционных материалов и способов строительства она отмела сразу.

В конце концов она решила поделить имеющийся объем на максимально возможное число помещений — 18. Вместо того чтобы создавать большую многофункциональную комнату, Сидзима выгородила много маленьких и совсем маленьких помещений, у каждого из которых есть своя, строго определенная единственная функция: например, отдельная комната для чтения, отдельное помещение для просмотра телевизора и т. д.

Некоторые комнатки — совсем крохотные, в которых, например, умещается только одна кровать. Однако благодаря большим окнам и перегородкам помещения плавно перетекают одно в другое и создают ощущение воздушного и светлого пространства.

Огромное количество международных заказов, которые получили в последние годы японские архитекторы, свидетельствуют о том, что японский стиль востребован во всем мире. Однако у себя дома, где архитекторы связаны самыми разнообразными ограничениями, им удается создавать нечто поистине уникальное. (WSJ, Екатерина Кудашкина)

Наоми Поллок Ведомости
Статья о недвижимости получена: IRN.RU

загрузка...