Лицом к восходящему солнцу

Добраться до «восточного Востока» можно либо из города Дарвина, что на севере Австралии по другую сторону Тиморского моря, либо с индонезийского острова Бали. Только с ними Тимор-Лешти связывают регулярные авиарейсы. А прилетают самолеты в столицу Восточного Тимора Дили — его самый большой город, хотя вообще-то большим назвать его трудно: численность населения всего 50 тысяч человек.

Еще Дили — главный порт страны и центр ее деловой жизни, которая отнюдь не бьет ключом. А потому в приморском городе царят покой и тишина, которую лишь изредка нарушает музыка, несущаяся из открытых окон такси, без толку раскатывающих по пустым широким улицам.

 

 

Редким туристам водители такси рады как родным: число их постоянных клиентов неумолимо убывает. С 1999 года самыми частыми пассажирами такси были военнослужащие миротворческих сил ООН, контингент которых постепенно сокращается с тех пор, как 20 мая 2002 года остров получил независимость — во второй раз за свою историю. Впервые это произошло 28 ноября 1975 года, когда Тимор назывался Португальским, и пробыл он тогда независимым всего 9 дней.

Португальцы появились на Тиморе в начале XVI века, а в его середине весь остров стал их колонией. Но потом о своих претензиях заявили голландцы, которые, начав колонизацию Индонезии с острова Ява, захватывали все новые и новые земли архипелага. Столкновения между голландцами и португальцами на Тиморе в конце концов привели к тому, что в 1859 году они поделили остров, и его восточная часть стала Португальским Тимором. Индонезия, получив независимость в 1949 году, с португальцами не связывалась. Но через 9 дней после того как они ушли, Индонезия захватила бывшую колонию, превратив ее в свою провинцию Восточный Тимор.

Однако Тимор-Лешти (более чем на 90% католический) провинцией Индонезии (почти на 90% мусульманской) быть не желал, и началась война, продолжавшаяся 20 с лишним лет. За это время, по разным оценкам, погибли от 100 до 250 тысяч жителей и еще 250 тысяч бежали из страны. Так что ее население сократилось примерно до 800 тысяч. В 1999 году под давлением ООН Джакарта согласилась провести на острове референдум, в ходе которого 30 августа того года подавляющее большинство жителей высказались за независимость от Индонезии. Мусульманская община (менее 4% населения) с этим не согласилась, и кровопролитие продолжалось. Поэтому для поддержания порядка на остров были введены 11 тысяч миротворцев ООН. Сейчас их осталось всего 604 человека, но и те рано или поздно уедут. Есть еще и сотрудники разных международных организаций, оказывающих помощь Восточному Тимору, но численно компенсировать уход миротворцев они не могут, так что радость тиморского таксиста при виде любого туриста вполне объяснима. А говорят местные извозчики, в силу непростой истории своей страны, аж на четырех языках. Прежде всего это, конечно, официальный португальский. Второй официальный язык — тетум, является родным для трети островитян, но говорит на нем примерно 60% населения, представленного 12 разными национальностями и языками (мамбаи, кемек, макасай, галоли, токодеде и так далее).

Непростая история страны — еще и ключ к пониманию того, почему она до сих пор лежит вдали от основных туристических маршрутов, хотя потенциал у «тропической Португалии» по этой части громадный. Чистейшие белые песчаные пляжи, прозрачное море, отличные отели и рестораны, где цены вовсе не кусаются, а еще — колониальная архитектура, которую не уничтожили два с лишним десятилетия войны. Чего еще нужно гостю этой страны? Мира? Он наконец-то воцарился.

…Когда выезжаешь из Дили, дорога сначала идет вдоль моря, и видно плещущихся там детей и рыбаков на лодках. Рыболовство — одно из главных занятий тиморцев. Но основной источник существования — сельское хозяйство. На острове выращивают кофе, рис, кукурузу, сладкий картофель, сою, капусту, бананы, манго, ваниль. Чистоте воздуха на Тиморе можно не удивляться: промышленности, если не считать переработку кофе и мыловарение, просто нет. Еще выделывают ткани и занимаются деревообработкой, но атмосферу этим не загрязнишь. Уйдя от моря, дорога забирается в горы, и буйство тропической растительности постепенно сходит на нет, уступая место саванне. В пяти милях от Дили, на горе Фатукама, высится огромная статуя Христа, явно сделанная по образу и подобию той, что стоит в другой португалоязычной стране над Рио-де-Жанейро. Это, однако, не часть португальского наследия, а подарок бывшего президента мусульманской Индонезии Сухарто христианскому Тимору. Горы покрывают большую часть острова, и не зря сельскохозяйственные угодья занимают менее 5% его площади. В горах легко забываешь, что ты в тропиках: к вечеру не обойтись без свитера, а то и пальто. Самая высокая вершина — Татамаилау высотой 2 963 метра.

Все дороги в Тиморе рано или поздно проходят мимо живописных селений с деревянными хижинами, где никогда не догадаешься, что на дворе XXI век. Пробраться в эти деревни ему не дает бедность. Тимор-Лешти — самая нищая страна Азии. Местная экономика производит продукции всего на 25 миллионов долларов в год, причем в основном эта продукция — кофе. Средний заработок тиморца 55 центов в день, притом, что почти половина населения работы вовсе не имеет. Кстати, американский доллар — официальная валюта Восточного Тимора. Из 3 800 километров дорог в стране заасфальтированы только 428, а остальные километры убеждают, что дороги — это не только российская беда. И если бы не международная помощь, страна бы не могла свести концы с концами.

Правда, в обозримом будущем все обещает измениться: в Тиморском море найдено несколько месторождений нефти. И ее запасы только одного из них — Байу-Ундан — оцениваются в 3 миллиарда долларов.