Россияне знакомятся с тупейшими и наиболее ужасными образцами американской культуры.

Гэри Штейнгарт\Gary Shteingart и Пол Гринберг\Paul Greenberg - писатели, ставшие популярными в США, благодаря своим книгам, посвященным России и русским. Штейнгард опубликовал повесть "Пособие русского дебютанта"\ The Russian Debutante's Handbook, а Гринберг - повесть "Оставляя Катю"\Leaving Katya.

Вопрос: Как изменилось сознание россиян за последнее десятилетие?

Штейнгарт: На "Голосе Америки" недавно проходила дискуссия, в которой я принимал участие. Тогда профессор Шляпентох заявил, что русские утеряли чувство собственного достоинства.

 

 

В чем-то Шляпентох прав, потому что у русских накопилось много раздражения собой, Западом, евреями и т.д.

Гринберг: Здесь два полюса. С другой стороны это идея чести или гордости - стремление казаться лучше, чем есть на самом деле, проблемы с самоудовлетворением, с желанием преувеличить свои достижения, попытки чем-то компенсировать свои ошибки и проигрыши...

Штейнгарт: В Санкт-Петербурге, откуда я родом, к этому прибавляется желание смотреть на вещи сквозь призму прошлого. Это славное имперское прошлое позволяет человеку вернуть самоуважение. Молодые люди пытаются нащупать для себя новую идеологию, и возврат к прошлому - один из способов сделать это. Молодые люди в России во многом недовольны нынешним положением вещей и поэтому абсолютно нормально, когда они пытаются искать ответы в славном прошлом - коммунистическом или царистском.

И это одна из причин почему к власти пришли люди, подобные Путину, которые весьма неопределенно смотрят на то, куда идти и у кого учиться. Они берут немного от Запада, немного от Востока, сегодня встречаются с премьер-министром Германии, завтра - с Ким Чен Иром... Но нет ясного понимания, какой страной хочет быть Россия.

Гринберг: В тоже время, я вижу в России молодое поколение людей, чья юность пришлась на пост-перестроечный период. Они стали гипериндивидуалистами. Я думаю, что все виды частного предпринимательства и занятий искусством проистекают из желания проявить самого себя, от самовыражения. В США люди могут рассчитывать не только на самих себя, существуют структуры, которые поддерживают их, поэтому американцы достаточно ленивы, когда речь идет об их самовыражении.

Штейнгарт: Это правда. Я думаю, что многие мои российские друзья, которые одного со мной возраста или моложе, обладают этим типом ментальности, поскольку им отвратительно все или почти все, что их окружает. Чтобы преуспеть в карьере, они должны быть способны идти на ложь и воровство, если не на убийство. Эта ментальность будет существовать до тех пор, пока в России не появится нормальная интеллектуальная структура общества, которая поставит на новый уровень тусовки в кафе, которые ныне процветают в Петербурге.

Гринберг: По крайней мере в России есть кафе. С примитивной американской точки зрения это выглядит обнадеживающе, поскольку в СССР был страшный дефицит с кафе.

Штейнгарт: Это так. Молодые люди собираются вместе, напиваются кофе и становятся страшно злыми...

Вопрос: Где молодые художники, писатели, поэты ищут вдохновение? На Западе, в прошлом России, в современной России...?

Гринберг: Я думаю, в смеси всего вышеперечисленного. Россия была оторвана от Запада очень долгое время. Молодые люди нуждаются в том, чтобы иметь возможность съездить в Рим или куда-нибудь еще и посмотреть на все своими глазами. Я слышал множество обличительных речей в отношении Америки в сегодняшней России и задавал вопрос: "Прекрасно! Но Вы были в Америке?" - "Нет, еще не был!". Думаю, это отличает молодое поколение от старшего - просто возможность путешествовать. Столько денег западные государства вкладывают в Россию! Можно было бы побороть этот максимализм, если бы купить многим людям билеты за границу и компьютеры всем жителям российской глубинки. Мне кажется, это позволило бы полностью обновить российское общество.

Штейнгарт: Максимализм это не истребит, поскольку среднестатистический житель России получает лишь ужасное телевизионное изображение Америки, а россияне больше смотрят телевизор, чем где бы то ни было в мире. Они знакомятся с тупейшими и наиболее ужасными образцами американской культуры. Поэтому жители России считают, что Америка - наиболее бездуховная страна, где почти ничего нет, кроме силиконовых грудей и плейбоев на пляжах.

Гринберг: Я терплю полное поражение, когда приезжаю в Россию и пытаюсь представить россиянам некоторые иные проявления американской культуры. Мне крайне сложно разгрести горы мусора, вываленного на них массовой культурой.

Вопрос: России необходим фильтр, чтобы отличать хорошую и плохую культуру, идущую с Запада?

Штейнгарт: Это зависит от того, какого рода культуру она экспортирует. Русские с большим жаром потребляют пошлость, но, в то же время, Россия - одна из самых образованных стран мира. Я думаю, что со временем ситуация улучшится.

Гринберг: Каждый человек предпочитает доверять стереотипам о других культурах. Я работал в Париже несколько лет, я хорошо говорю по-французски, я старался вести себя по-европейски. Все равно, люди были крайне подозрительны ко мне, потому что я вел себя ни как француз и ни как американец - им это не нравилось. Но когда в Париж приехал мой начальник, они были счастливы - он был типичный некультурный янки и вел себя соответствующе. Французы полюбили его только за то, что он вел себя точно так, как они от него ожидали.

Вопрос: Российские и американские читатели по-разному относятся к вашим книгам?

Гринберг: Я заметил, что основные различия связаны с восприятием моей книги у женщин. Американцы и многие американки воспринимают эту книгу, как счастливую историю об американце и русской, а русские - как трагедию. Я получил много писем от читательниц из России. Они писали: "Дорогой Пол. Я была потрясена тем, как ты описал невозможность любви между американцем и русской. Мне 25 лет, я живу...".

Штейнгарт: Я думаю, что русская община в США была заинтересована. Многие люди, принадлежащие к моему поколению, говорили: "Спасибо за то, что ты описал наш опыт. Все остальные группы иммигрантов делали это, кроме нашей". Но, мне кажется, что эта оценка исходила, в основном, от евреев, приехавших из России. Русские говорили, что я оказался в плену стереотипов и все описал в черных тонах.

Америка - это место, где индивидуализм и самодостаточность достигли своего пика, но, тем не менее, продолжают развиваться дальше.

Вопрос: Вы обнаружили много различий в том, как русские и американские женщины смотрят на вещи?

Гринберг: Я думаю существуют огромные различия в области психоанализа. Мой отец назвал Россию "дофрейдистским обществом", что с точки зрения русских выглядит полным абсурдом. Мне кажется, что для русских женщин дистанция между сексом и любовью очень невелика, в то время как американки относятся к сексу, как к процессу, протекающему где-то помимо них. Американцы строят эмоциональные взаимоотношения на практической основе. А любовь для русских женщин - это ураган, безумие, потеря контроля над собой.

Штейнгарт: Жители России были серьезно обделены тем, что некоторые аспекты фрейдизма не проходили сквозь железный занавес. Это привело ко многим тяжелым последствиям, включая алкоголизм. Я не считаю, что их душам недоставало только знакомства с теорией Фрейда, но недостаток качественной психотерапии - например, откровенных телевизионных шоу - мешал людям понимать свои реальные проблемы и бороться с ними.

Гринберг: Это обоюдоострое оружие, поскольку зрители телешоу не только выбрасывают, но и воспринимают негативные эмоции.

Штейнгарт: Те, кто эти эмоции принимает на свой счет, должны посетить психотерапевта. Мы говорили о том, как было бы здорово, если бы люди получили бесплатные билеты и посетили Америку. Я также считаю крайне полезным направить в Москву 10 тысяч психотерапевтов, чтобы они там встретились с местными алкашами.

Гринберг: Возможно распитие бутылки водки вместо визита к врачу является лишь способом проявления идеологии: "У меня есть проблемы, но я никому не расскажу о них".

Штейнгарт: Но стоимость реализации этой идеологии для общества невероятно высока. Средняя продолжительность жизни мужчины в России - 58 лет. И россияне, больше чем где бы то ни было в мире, умирают от алкоголизма.

Вопрос: Могут ли евреи - выходцы из России - помочь заполнить культурный вакуум между американской и российской культурой?

Гринберг: В любом процветающем западном обществе есть много евреев, которые оперируют на разных уровнях. В России я впервые услышал вопрос: "Вы американец?" - "Да" - "Но ведь Гринберг еврейская фамилия!" - "Но я американец!" - "Нет, Вы еврей!". Этот подход сохранился в России с 19 века...

Штейнгарт: Да, в национальных терминах. Я встречал некоторых, которые говорили: "Слава Богу, что это американские евреи - наши евреи намного хуже". За последние десятилетия горстка людей украла большую часть бывшей советской госсобственности, к несчастью, у многих из них были еврейские имена. Это дало почву для нового антисемитизма, для нового противопоставления "наших и не наших".

Вопрос: Какое будущее Вы можете предсказать российской культуре?

Гринберг: Моя точка зрения неточна, потому что я плохо читаю по-русски. Я думаю, что Россия потихоньку отходит от западной культуры. Я работал на нескольких телекомпаниях и заметил, что сперва российские телезрители жаждали смотреть западные мыльные оперы, а позже стали отдавать предпочтение российским постановкам. Мне кажется, что России потребуется примерно десять лет, чтобы создать более нормальное общество, это даст и толчок развитию культуры.

Штейнгарт: Я думаю, что многое зависит от состояния экономики. Средний класс стремится получить доступ к разным западным вещам. Если экономика будет расти, а средний класс богатеть, то он станет посредником в диалоге между Западом и Россией. Если экономика будет в плохом состоянии, то средний класс будет отдавать предпочтение местному. Впрочем, в одной книге я прочитал, что вся энергия западного общества уходит в строительство мостов и судебные процессы, в то время как россияне вкладывают ее в поэзию.

Вопрос: Может быть это форма катарсиса, очищения?

Штейнгарт: Может быть, но результаты могли бы быть и лучше, потому что в России продолжают убивать людей.

Гринберг: Россия должна решить - хочет ли она стать частью буржуазной культуры. Только в конце царского правления образовался средний класс. С одной стороны, в России высокий уровень образования, а с другой - образованные люди отдают предпочтение американской пошлости. Я думаю, что Россия одной ногой стоит в буржуазной культуре, но еще не решила - идти ли в этом направлении дальше.

Штейнгарт: Россия купается в пошлости с 1917 года. До Октябрьской революции нормальные вкусы общества определял развитый средний класс. Поэтому Россия крайне нуждается в развитии своего среднего класса. Россияне должны ходить в магазины Ikea и кафе Starbucks, хотя я небольшой их поклонник. Но это меньшее зло, по сравнению со многими другими вещами.

Нынешняя "голубая мечта" российской власти, чтобы россияне достигли португальского уровня жизни. Но Португалия - одна из беднейших стран Европейского Союза. Эта мечта - невероятно далека от той эпохи, когда Россия видела себя мировой супердержавой. С моей точки зрения, ничего нет плохого в подобном реализме, если российские власти ставят во главу угла благосостояние своих граждан. Поэтому есть надежда, что рано или поздно Россия станет нормальным местом для жизни.

Гринберг: Интересно, что Путин стал первым лидером за долгое время, который публично признал слабость России и отказался смотреть на вещи сквозь темные очки.

Штейнгарт: В России очень сложное общество, которое становится еще более сложным. Слишком мало изменилось в России, особенно в области семейных отношений и отношений между мужчинами и женщинами. Можно бесконечно рассуждать о русской душе, но только в России может встречаться нонсенс: человек сидит в баре и плачет, что ему нечем кормить детей, но при этом покупает выпивку за выпивкой.

Гринберг: Однако, я склонен романтизировать отношения между мужчинами и женщинами в России.

Штейнгарт: В США главная единица общества - человек, а в России - семья. Нет ничего выше семьи, ты должен звонить своим родителям каждый день, они всегда в курсе твоих отношений на любовном фронте, ты живешь в большой коммунальной квартире...

Гринберг: А мне кажется, что Америка - это место, где индивидуализм и самодостаточность достигли своего пика, но, тем не менее, продолжают развиваться дальше.

Штейнгарт: Возможно, это правда. Американцы - крайне религиозное общество, в котором циркулирует очень много мифов о Великой Америке. Следование подобным мифам превратило в руины очень многие цивилизации. Большинство американцев абсолютно не интересуются тем, что происходит в соседней Канаде, чего уж говорить о местах, подобных Тимбукту. Я думаю, что самоизоляция Америки очень опасна для нее самой, и поэтому критика, которую русские адресуют в адрес США, по крайне мере, должна быть учтена.